Эозинофилы в мазке из носа норма у детей: Исследование мазка со слизистой оболочки носа (риноцитограмма)

Содержание

Назоцитограмма — референтные значения, показатели нормы

Общая характеристика

Назоцитограмма – это исследование мазка из полости носа на клеточный состав, которое проводится для уточнения этиологии воспалительных заболеваний носа (ринитов).
Что особенно важно для диагностики аллергического ринита (МКБ-10: J30- J31) и во избежание нецелевого лечения, усугубляющего течение аллергии и расширяющего спектр «причинных» аллергенов.

Показания для назначения

1. Диагностика воспалительных заболеваний слизистой оболочки носа: выделения из носа, затруднение носового дыхания, чихание и зуд в полости носа
2. Дифференциальная диагностика ринитов.

Маркер

Маркер дифференциальной диагностики ринитов

Клиническая значимость

Исследование позволит: выявить аллергическую причину воспалительного заболевания слизистой оболочки носа, провести дифференциальную диагностику с другими причинами ринитов, своевременно выбрать лечение в соответствии с типом воспаления, предупредить прогрессирование аллергии, развитие осложнений и улучшить качество жизни пациента.

Состав показателей:

Макрофаги (моноциты)

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: %

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

эпителий плоский

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

Эозинофильные гранулоциты

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0

Единица измерения: %

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

дрожжеподобные грибки

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

палочки

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

Эритроциты

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

лимфоциты

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: %

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

эпителий цилиндрический

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

Лейкоциты

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

Нейтрофильные гранулоциты

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: %

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

Кокки

: Микроскопический
Диапазон измерений: 0-0
Единица измерения: В поле зрения

Референтные значения:

Возраст

Комментарии

Выполнение возможно на биоматериалах:

Биологический материал

Условия доставки

Контейнер

Объем

мазок из носа

Условия доставки:

48 час. при температуре от 20 до 25 градусов Цельсия

Контейнер:

Предметное стекло без поля

Правила подготовки пациента

Стандартные условия подготовки (если иное не определено врачом): За 5 часов Прекратить прием любых капель и спреев для носа. Примечания: Не промывать нос в день сдачи БМ. Непосредственно перед взятием БМ удалить избыточную слизь: один раз в салфетку сильно выдохнуть носом («высморкаться») и аккуратно убрать выделение, избегая касания внутренней поверхности слизистой носа.

Вы можете добавить данное исследование в корзину на этой странице

Интерференция:

Использование назальных спреев, особенно кортикостероидов, может приводить к ложноотрицательным результатам в отношении эозинофилии. Тот же эффект иногда наблюдается при использовании таблетированных препаратов, содержащих кортикостероиды и антигистаминных (противоаллергических) препаратов.

Интерпретация:

По соотношению в мазке эозинофилов и нейтрофильных лейкоцитов можно судить о степени выраженности аллергического и инфекционного компонентов воспаления. При наличии бактериальной инфекции в мазках обнаруживается большое количество нейтрофильных лейкоцитов и микрофлоры. При обострении аллергических заболеваний в мазках среди лейкоцитов преобладают эозинофилы (более 5%). Большое количество эозинофилов и нейтрофилов характерно для аллергического ринита, осложнённого вторичной инфекцией. Отсутствие или незначительное количество и эзинофилов, и нейтрофилов характерно для вазомоторного ринита.
По соотношению в мазке эозинофилов и нейтрофильных лейкоцитов можно судить о степени выраженности аллергического и инфекционного компонентов воспаления. При наличии бактериальной инфекции в мазках обнаруживается большое количество нейтрофильных лейкоцитов и микрофлоры. При обострении аллергических заболеваний в мазках среди лейкоцитов преобладают эозинофилы (более 5%). Большое количество эозинофилов и нейтрофилов характерно для аллергического ринита, осложнённого вторичной инфекцией. Отсутствие или незначительное количество и эзинофилов, и нейтрофилов характерно для вазомоторного ринита.

15 октября — Всемирный день чистых рук

Риноцитограмма: когда проводится, что позволяет обнаружить, как расшифровывается.

В каких случаях назначается риноцитограмма и что это такое?

Риноцитограмма – это исследование слизи из полости носа под микроскопом. Судя по риноцитограмме, у вас имеется длительная вирусная инфекция слизистой оболочки носа (лейкоциты 30-35 в п/зр с преобладанием нейтрофилов). С этой целью и проводится риноцитограмма, которая позволяет выявить увеличенное количество эозинофилов, что служит дополнительным аргументом в пользу аллергической природы насморка. При аллергическом рините содержание эозинофилов в мазке из носа повышено и составляет более 10% от общего количества клеток.

Часто риноцитограмма и ее расшифровка у детей оказывается провальным занятием,и все по вине родителей. Дело в том, что чтобы получить достоверные результаты, нужно придерживаться определенных правил. За 24 часа до того, как будет сдаваться анализ, нужно:

воздержаться от закапывания сосудосуживающих капель;
избегать использования кортикостероидных спреев;
исключить прием антигистаминных средств, если подозревают аллергический ринит;
также непосредственно перед сдачей биоматериала нужно воздержаться от гигиены носа и промываний.

Для того чтобы врач назначил риноцитограмму, должны быть следующие жалобы со стороны маленького пациента:

Затрудненное дыхание.
Длительно текущий насморк, не поддающийся традиционному лечению.
Обильные выделения из носа.
Частое чихание.
Зуд в полости носа.

Что позволяет выявить риноцитограмма?

Слизь всегда покрывает стенки носовой полости – это нормальное состояние организма. В случае же болезни в этой слизи во множестве появляются лейкоциты – белые кровяные тельца, которые должны уничтожать болезнетворные микроорганизмы. Эти клетки бывают нескольких разновидностей. Для борьбы с болезнетворными микроорганизмами появляются нейтрофилы или макрофаги. При вирусном заболевании на слизистой резко возрастает число лимфоцитов. От их соотношения и будет зависеть расшифровка результатов анализа.

Норма анализа

При расшифровке риноцитограммы врач определяет, каким образом реагирует организм на различные факторы извне. Если у человека бактериальная инфекция, то на защиту организма главным образом становятся нейтрофилы. При вирусном характере заболевания активизируются лимфоциты, а когда на организм начинают активно воздействовать различные аллергены, начинают усиленно работать белые кровяные тельца. После проведения анализа риноцитограммы и сравнения полученных данных с нормальными показателями проясняется полная картина характера заболевания, происходящего в организме.

Когда количество эозинофилов значительно выше нормальных показателей, идет речь об аллергическом происхождении ринита. При повышенных значениях нейтрофилов – явно присутствие острой инфекции. Когда оба показателя значительно превышают норму, это может быть комбинированной формой аллергического ринита, осложненного какой-либо вторичной инфекцией. Если показатели повышены незначительно — диагностируют вазомоторный ринит.

Подготовила информацию Врач лабораторной диагностики

(Заведующий лабораторией) О.Н. Камера

Цисты лямблий: что это?

Цисты лямблий у взрослых встречаются немного реже, чем у детей. Потому как большинство гельминтных заболеваний принято считать болезнью «грязных рук», а с гигиеной меньше всего знакомы малыши до 5 лет, чаще всего жиардии поражают именно их организм.

Возбудителями лямблиоза являются цисты, то есть это одна из стадий, которую проходят паразиты. В организме человека у них есть основная задача — распространение. Цисты способны сохраняться во влажной среде минимум 2 месяца. В водопроводе их жизненные функции ещё более устойчивы, они способны существовать около 3 месяцев. Кроме того, их не пугает даже хлорированная вода, цисты устойчивы к таким условиями обитания. Сточные воды являются идеальным вариантом для их жизнедеятельности — с первых тёплых дней до начала заморозков. Если цисты попадают на продукты питания, то поселяются там несколько суток, уничтожить их за один миг способна исключительно кипячёная вода.

Как выглядят

Паразиты имеют грушевидную форму, в размерах они могут быть различны (длина от 10 до 16 микрон, ширина — 6–10 микрон). Подходящей средой для обитания цист лямблий является мочевыводящие пути, мочевой пузырь, двенадцатиперстная кишка и тонкий кишечник. При попадании в толстый кишечник лямблия покрывается защитной оболочкой, которая помогает ей существовать в неблагоприятных условиях. А вместе с каловыми массами жгутиковые паразиты выходят во внешнюю среду. За раз выделяется до 900 млн жиардий. Паразиты готовы заново заражать людей, животных и продукты питания. При попадании в организм они сбрасывают оболочку и переходят в другую вегетативную стадию.

Причины заражения.

Существует несколько самых распространённых способов заражения лямблиозом. Цисты попадают в организм фекально-оральным и контактным путём. Источником заражения могут быть человек, животное или носитель (грязные руки, сырая вода, не прошедшие термообработку продукты). Чтобы произошло заражение, достаточно от 10 до 100 лямблий.

Симптомы

Первые 4 недели лямблии себя не проявляют, хотя всё это время уже активно размножаются в организме. Лямблиоз развивается, включая в себя несколько основных функций: размножение, травматизация слизистой оболочки кишечника, тем самым провоцирует притеснение рефлекторной моторики мочевого пузыря и желчновыводящих путей. В комплексе развитие процесса приводит к дисбактериозу, синдрому мальабсорбции, образований микроабсцессов, микроэрозий и снижению иммунитета.

Течению болезни характерны определенные симптомы:

тошнота и рвота;
головные боли и головокружения;
боли в животе;
общая слабость;
раздражительность;
нарушение сна;
чередование запоров с диарей;
вздутие.

Диагностика

В диагностику входит: исследование кала, УЗИ и общий анализ крови. Наиболее информационной процедурой на яйца паразитов является кал. Кроме того, что благодаря ей можно выявить лямблиоз, таким образом ещё и определяют фазу протекания болезни (острая или хроническая).

Чтобы обнаружить цисты лямблий в кале следует пройти копрологическое исследование. Предварительно пациенту в течение двух суток противопоказано принимать в пищу красящие продукты питания и лекарственные средства. На протяжении этого времени также категорически запрещено использовать препараты для перистальтики кишечника, образец должен выйти самостоятельно без применения клизм и слабительных препаратов. Анализ не рекомендуется сдавать женщинам во время менструаций!

Кал на цисты лямблий как собрать

Перед тем как собрать кал, необходимо вымыть промежность с мылом, а затем тщательно вытереть насухо. Если в образец попадёт вода или моча, не получится провести исследование. Также следует избегать попадания мелких частичек с одежды и нижнего белья. Для испражнения подготавливается сухая и чистая ёмкость. Некоторые пользуется пищевой плёнкой, которую натягивают на унитаз, а каловые массы выкладывают в герметичную посуду.

Подготовила информацию Врач лабораторной диагностики

(Заведующий лабораторией) О.Н. Камера

Острицы, жизненный цикл, диагностика и профилактик энтеробиоза.

Возбудитель энтеробиоза — острица — мелкая нематода белого цвета. Длина самца 2-3 мм, самки — 9-12 мм. Хвостовой конец самца спирально загнут в сторону брюшной поверхности, а у самки шиповидно заострен (поэтому гельминт получил название «острица»). Яйца остриц продолговаты, несколько асимметричны, как правило они обнаруживаются в кожных складках вокруг анального отверстия, в фекалиях встречаются редко. Однако взрослые самки при пассивном выхождении могут попадать в фекалии. Половозрелые острицы паразитируют в нижних отделах тонкой и верхних отделах толстой кишки.

Самки, наполненные яйцами в количестве 5000-15000 шт каждая, неспособны удерживаться на слизистой оболочке кишок, спускаются до прямой кишки и выползают из анального отверстия для откладывания яиц в перианальных складках. После отложения яиц самка погибает, длительность жизни ее не превышает одного месяца. При проникновении остриц в червеобразный отросток, они могут стать причиной аппендицита.

Острицы. Во время сна человек, зараженный острицами, загрязняет свои руки, ногти, белье. Яйца остриц попадают с постели и рук на все предметы обихода, труда, быта и пищевые продукты. Рукопожатие — это тоже способ передачи яиц остриц.
Заражение острицами вызывает заболевание, которое называется энтеробиоз. При заболевании энтеробиозом развиваются болезни — страх, мигреневые боли, зуд в анусе. Маленькие девочки жалуются на то, что внутри их половых органов что-то лазает и кусает. Острицы выделяют сильные токсины, которые расстраивают нервную систему, порождают раздражение, депрессию.

Острицы живут в прямой кишке ребенка, но выползают на кожу, чтобы откладывать яйца. Обычно они делают это ночью, что объясняет то, что зудит в основном ночью. Если вы их увидите, то их вид может вас напугать, но они практически безвредны, и, кроме зуда, никакого вреда от них нет.

Когда ребенок чешется, яйца остриц попадают под ногти. Общаясь с другими детьми или дотрагиваясь до их пищи, зараженный ребенок может заразить и других; через пару недель яйца вызревают в желудке нового хозяина, и цикл продолжается. Дети обычно не очень утруждают себя гигиеной, поэтому острицы довольно часто встречаются у детей дошкольного и младшего школьного возраста.

Наличие в организме остриц обычно обнаруживается именно по зуду в заднем проходе, особенно ночью. Иногда можно найти и самих червяков в кале ребенка — от кусков нитки или туалетной бумаги они отличаются тем, что извиваются. Если зуд в заднем проходе наблюдается больше чем у одного члена семьи одновременно, то можно уверенно заявить, что речь идет именно об острицах.

Обычно в подтверждении диагноза нужды не возникает, но в случае необходимости ваш врач может провести дополнительное обследование с помощью куска липкой ленты и микроскопа (липкая лента прикладывается к ягодицам ребенка и затем исследуется под микроскопом; если на коже ребенка есть яйца остриц, они обязательно будут обнаружены).

Жизненный цикл острицы.Человеческая острица, Enterobius vermicularis, является наиболее распространенной глистной инвазией. Человек заражается при проглатывании микроскопических яиц внутри которых находится личинка. На фотографии представлены яйца остриц разной степени созревания. В одних находится зародышевая масса, а в других уже сложенная пополам личинки.

В двенадцатиперстной кишке личинки выходят из яиц. Длина ее приблизительно 0.15 мм, и она способна быстро передвигаться. Пока личинка мигрирует к концу тонкого кишечника (а это около 3 метров у детей и около 4 метров у взрослых) она превращается во взрослую особь. Взрослая особь: самец 2-5 мм, самка 9-13 мм. Продолжительность жизни самцов 7 недель, тогда как самки живут 5-13 недель. Самцы обычно умирают после оплодотворения самки. Оплодотворенная самка живет в начале толстого кишечника, питаясь питательными веществами, которые проходят через желудочно-кишечный тракт. По истечении 4 недель наступает время откладывать яйца. Самка острицы направляется к прямой кишке. Она передвигается со скоростью 12 см в час. Чаще всего во время сна (т.к. мышцы сфинктера кишки расслаблены) она выползает из заднего прохода и откладывает яйца на коже перианальных сладок. Яйца попадают на нижнее белье, постельные принадлежности и становятся инфекционными в течении 4-6 часов. На постели, одежде и т.д. сохраняют жизнеспособность в течении 3 недель. После того как острица отложила яйца она умирает. Для энтеробиоза характерна аутоинвазия — самозаражение. Поскольку, острица выползая, вызывает зуд, ребенок расчесывая, заносит яйца острицы под ногти, откуда они попадают снова в рот. И жизненный цикл снова повторяется.

Диагностика при обнаружении остриц.

1) Диагноз ставиться при обнаружении острицы или их яиц. Острицу можно обнаружить самостоятельно. Осмотр перианальной области нужно проводить в момент, когда ребенок пожаловался на зуд в области ануса.

2) Обнаружение яиц.

Яйца могут быть собраны, используя прозрачную липкую ленту (скотч), прижимая липкую сторону ленты к коже вокруг ануса. Лента приклеивается к стеклу, которое затем исследуется под микроскопом. Именно такой метод предлагается в Европе для исследования. И никаких других методов для диагностики энтеробиоза пока не придумали.

У нас еще используется метод сбора на ватную,ушную палочку смоченную по правилам в глицерине. Соскоб необходимо проводить утром, после пробуждения, не подмывая ребенка и до дефекации. Рекомендуется повторить анализ 3 дня подряд. Это делается с целью увеличить шансы обнаружения яиц гельминта.

Как интерпретировать результат:

1) ПОЛОЖИТЕЛЬНО — обнаружены яйца остриц, а значит есть необходимость в лечении энтеробиоза.

2) ОТРИЦАТЕЛЬНО — яйца остриц не обнаружены, а значит: не требуется лечение.

Профилактика энтеробиоза

Для предотвращения заболевания необходимо тщательно следить за чистотой рук (особенно у детей), коротко стричь детям ногти, по утрам и вечерам необходимы тщательные подмывания, ежедневно менять нижнее белье. При повышенном риске заражения (в детских садах и летних лагерях) рекомендуется носить глухие трусы, которые ежедневно нужно менять с последующим кипячением и проглаживанием.

Ночные горшки следует обрабатывать кипятком. Диспансерное наблюдение за переболевшим длится 1,5 мес. Эффективность проведенного лечения определяется в течение 3 нед, начиная с 14-го дня после окончания лечения. Она основывается на отрицательных результатах трехкратного, проведенного с интервалом в 1-2 дня, контрольного исследования перианального соскоба.

Научитесь ценить здоровье и относиться к себе и к здоровью свиох детей бережно и правильно .

Подготовила информацию Врач лабораторной диагностики

(Заведующий лабораторией) О. Н. Камера

Риноцитограмма (соскоб) – сдать анализ в Нижнем Новгороде

Риноцитограмма — это исследование выделений из носа под микроскопом для установления причин ринита-аллергический или инфекционный. В норме в полости носа присутствует большое количество микробов ( некоторые виды стафиллококков , стрептококков и др), не причиняющих человеку вреда благодаря иммуному ответу организма. Если по каким-либо причинам местный иммунитет снижается, микробы могут приводит к воспалению, которое проявляется в виде острого ринита-расстройства функции носа, сопровождающегося воспалением слизистой оболочки и насморком. Кроме того ринит могут вызвать некоторые вирусы , передающиеся воздушно-капельным путем ( возбудители ОРЗ, гриппа и др). В результате ответа иммунной системы в слизистой носа повышается количество лейкоцитов.

Существуют несколько их разновидностей, при бактериальных инфекциях главную роль в защите организма играют нейтрофилы,при вирусных — лимфоциты. Также могут проявляться макрофаги. При аллергии на организм воздействует определенное вещество ( аллерген), например пыльца, шерсть, пыль, и т.д.,к которому возникает повышенная чувствительность иммунной системы. При этом в носовой слизи в большом количестве появляются эозинофилы.

Существует также вазомоторный ринит- хронический ринит не воспалительной природы, который может проявиться при изменении температуры воздуха ( резкое изменение температуры и влажности воздуха, атмосферного давления , перемена погоды), при приеме некоторых лекарств, при гормональных изменениях в организме (при беременности, менструальном цикле. применении контрацептивов), в результате стрессовых ситуаций и др. аллергическая природа ринита часто остается невыявленной, хотя она является достаточно распространенной.

В таком случае в диагностике поможет риноцитограмма: особенность лейкоцитов различной морфологии состоит в том, что при специальной окраске (по Романовскому-Гимзе). Окрашенный мазок изучают под микроскопом с целью подсчета лейкоцитов различной морфологии (эозинофилов, нейтрофилов, моноцитов, лимфоцитов).

Показания для назначения данного анализа

воспалительные заболевания слизистой оболочки носа;
выделения из носа;
затруднение носового дыхания;
чихание и зуд в полости носа.

Аллергический ринит как одна из граней поллиноза (диагностика и лечение)

Н.Л. КУНЕЛЬСКАЯ, д.м.н., профессор, Ю.В. ЛУЧШЕВА, к.м.н., Г.Н. ИЗОТОВА, к.б.н., А.Б. ТУРОВСКИЙ, д.м.н. ГБУЗ «Московский научно-практический Центр оториноларингологии им. Л.И. Свержевского» Департамента здравоохранения г. Москвы

Поллиноз — классическое аллергическое заболевание, в основе которого лежит аллергическая реакция немедленного типа. Заболевание характеризуется острым аллергическим воспалением слизистых оболочек дыхательных путей, глаз, кожи. Реже в процесс вовлекаются пищеварительная, сердечно-сосудистая, мочеполовая, нервная системы. Характерна четкая связь ежегодных обострений обострения заболевания с сезонным цветением аллергенных растений, а также с пребыванием в местности их пыления. Наиболее частым проявлением поллиноза является аллергический ринит (95—98%) [1].

Выделяют 3 основные группы аллергенных растений: древесные, злаковые и разнотравье, сорняки. Первый пик заболеваемости поллинозом – весенний, его вызывает пыльца деревьев. Второй — весенне-летний, с начала июня до конца июля, подъем заболеваемости вызывает цветение злаков. Третья пыльцевая волна — июль-сентябрь — связана с бурным пылением сорных трав.

Антигены присутствуют не только в пыльцевых зернах, но и в других частях растений (семена, листья, стебли, плоды). Кроме того, известно, что существует сходство между аллергенами различных видов пыльцы. Все это является причиной появления у больных поллинозом перекрестной пищевой аллергии и непереносимости препаратов растительного происхождения.

Аллергический ринит (АР) — интермиттирующее или персистирующее воспаление слизистой оболочки полости носа, обусловленное сенсибилизацией к ингаляционным аллергенам, в основе которого лежит воспалительная IgE-опосредованная реакция, вызванная попаданием аллергенов на слизистую оболочку полости носа. Это заболевание широко распространено во многих странах, частота его в общей популяции составляет 10—20% [7]. Исходя из жалоб, пациенты в первую очередь обращаются к врачам общей практики и оториноларингологам и только во вторую очередь — к аллергологам.

АР проявляется четырьмя основными симптомами: выделениями из носа, затруднением носового дыхания, чиханьем и жжением в полости носа, которые носят обратимый характер после прекращения экспозиции аллергенов или под воздействием лечения [9]. В результате постоянно затрудненного носового дыхания к основным симптомам может присоединяться головная боль, неприятное ощущение стекания отделяемого по задней стенке глотки, изменение тембра голоса [8].

Патогенез АР является классическим примером IgE-опосредованной аллергической реакции первого типа. Сенсибилизированный человек готов к развитию аллергического воспаления, т. е. к появлению симптомов в результате повторной экспозиции аллергена, в ответ на контакт с которым ранее образовались специфические антитела. Главными участниками аллергического воспаления в слизистой оболочке носа являются тучные клетки, эозинофилы, лимфоциты, а также базофилы, дендритические и эндотелиальные клетки [9]. Участие этих клеток определяет раннюю, а затем и позднюю фазы аллергической реакции. Слизистая оболочка носа обладает распознающим аллергены механизмом за счет фиксации аллергенспецифического IgE на его высокоаффинных рецепторах в тучных клетках. Тучные клетки в физиологических условиях всегда присутствуют в подслизистом слое слизистой оболочки. Связывание аллергена с аллергенспецифическим IgE является толчком, запускающим активацию тучных клеток. Дегрануляция этих клеток приводит к выделению в межклеточное вещество медиаторов воспаления, которые, действуя на клеточные структуры, вызывают общеизвестные симптомы ринита — чувство зуда в носу, чиханье и ринорею и чуть позже — заложенность носа.

Через несколько часов после разрешения ранней фазы без дополнительной экспозиции аллергена возникает в той или иной степени выраженная поздняя отсроченная фаза аллергического ответа. В этот период в собственном слое слизистой оболочки увеличивается содержание эозинофилов и базофилов, причем их появление фактически уже было индуцировано в ранней фазе медиаторами тучных клеток.

Для диагностики поллинозов используют данные аллергологического анамнеза, результаты специфического обследования (кожные пробы, провокационные тесты) и лабораторные методы исследования [1].

До настоящего времени основным (и наиболее распространенным) методом выявления «причинных» аллергенов остаются кожные пробы, проводимые аллергологами в специализированных лабораториях (аллергологических кабинетах). На достоверность результатов кожных проб могут влиять такие факторы, как прием (в т. ч. предшествующий) антигистаминных препаратов или кетотифена, сопутствующий атопический дерматит, преклонный или слишком молодой возраст пациента [2, 5]. Иногда с целью подтверждения того, что выявленный аллерген является «причинным», после кожных проб аллергологами проводится внутриносовой провокационный тест. Следует помнить, что в редких случаях данный тест может спровоцировать бронхоспазм [4].

Определение общего и специфических IgЕ в сыворотке крови приобретает особое значение при неубедительных результатах кожных проб либо при невозможности их постановки, а также при обследовании перед курсом специфической иммунотерапии. Определение аллергенспецифических антител в сыворотке может быть ограничено высокой стоимостью исследования [4].

Дифференциальная диагностика АР проводится со следующими заболеваниями: острым ринитом при ОРВИ, вазомоторным ринитом, медикаментозным ринитом, неаллергическим ринитом с эозинофильным синдромом (табл. 1).

Таблица 1. Дифференциальная диагностика различных форм ринита
Заболевание	Течение	Аллер гия в анам незе	Аллер гия в семей ном анам незе	Выделения из носа	Лихо радка	Конъ юнкти вит	Мазок отделяемого из носа	Данные риноскопии	Результаты аллергопроб	Причина
Аллергический ринит	Сезонные обострения	Есть	Есть	Водянистые обильные, либо слизистые	Нет	Есть	Повышение числа эозинофилов	Слизистая бледная, рыхлая, отечная	Положительны	Аллергены пыльцы
Острый ринит при ОРВИ	Спорадические случаи	Нет	Нет	Желтые либо зеленоватые гнойные	Есть	Нет	Повышение числа нейтрофилов	Слизистая гиперемированная, отечная	Отрицательны	Вирусы, бактерии
Вазомоторный ринит	Постоянное течение или обострения в любое время года	Нет	Нет	От незначительных водянистых до обильных слизистых	Нет	Нет	Норма	Слизистая розовая, отечная	Отрицательны	Раздражающие средства
Медикаментозный ринит	Обострение в результате длительного применения сосудосуживающих назальных препаратов	Нет	Нет	От незначительных водянистых до обильных слизистых	Нет	Нет	Норма	Слизистая бледная, отечная	Отрицательны	Сосудосуживающие назальные капли
Неаллергический ринит с эозинофильным синдромом	Постоянное течение или обострения в любое время года	Возможна	Возможна	Водянистые обильные	Нет	Нет	Значительное повышение числа нейтрофилов	Слизистая бледная, рыхлая, отечная	Отрицательны	Неизвестна

Существуют объективные маркеры аллергического воспаления, обнаруживаемые в назальном секрете. Практически у каждого больного АР необходимо решить вопрос о преобладании аллергического или инфекционного компонента [11]. Зачастую в этом помогает риноцитологическое исследование. Преобладание эозинофилов свидетельствует о превалировании аллергического компонента, нейтрофилов — инфекционного. Гнойный характер и эозинофилия чаще выявляются при тяжелом течении заболевания [7]. При АР увеличивается количество бокаловидных клеток. Встречаются клетки с разорванной цитоплазмой, как бы лопнувшие от напряжения, но преобладают бокаловидные клетки с округлой цитоплазмой, наполненной слизью бледно-сиреневого цвета с эксцентрично расположенными ядрами с неровными контурами или серповидной формы [7].

В отношении аллергической риносинусопатии выявлен интересный факт изменения микробиоценоза слизистой оболочки носа. Так, у пациентов с АР, в отличие от здоровых, обнаруживается увеличение общей численности микроорганизмов, относящихся к условно-патогенным. При этом отмечается снижение видового разнообразия стафилококков при увеличении численности золотистого стафилококка. В группе пациентов с АР отмечено увеличение штаммов, обладающих высоковирулентными и персистентными свойствами, что позволяет рассматривать их в качестве этиологических агентов, способных вызывать вторичные воспалительные заболевания носа и носоглотки [6].

Проф. А.С. Лопатиным разработан диагностический алгоритм ринита для отоларингологов ( Рис.1) [10].

Также в практической работе врачам удобно применять следующий алгоритм (рис. 2).

Лечение АР

Лечение АР должно осуществляться по нескольким направлениям: предупреждение контакта с аллергенами, специфическая иммунотерапия, медикаментозная терапия.

Наиболее эффективным методом специфического лечения является полная элиминация аллергенов.
Первичная профилактика поллиноза направлена на предупреждение развития пыльцевой аллергии.

•   Ограничение общей антигенной нагрузки.
•   Рациональное питание.
•   Использование методов физического оздоровления и закаливания.
•   Рациональное озеленение городов (использование неаллергенных растений).
•   Планирование рождения ребенка вне сезона пыления для родителей с атопическими заболеваниями.

Вторичная профилактика — предупреждает ухудшение состояния у тех лиц, которые уже страдают поллинозом.

•   Обучение больного и членов его семьи по вопросам лечения и профилактики пыльцевой аллергии.
•   Контроль за концентрацией пыльцы в помещении (закрытые окна и двери, кондиционер, увлажнители и очистители воздуха, водные пылесосы).
•   Выезд в другие климатические зоны в период цветения.
•   Ограничение выхода на улицу в солнечную ветреную погоду.
•   Исключение из диеты продуктов с перекрестными аллергенными свойствами.
•   Ограничение воздействия неспецифических раздражителей (лаки, краски, химикаты).
•   Отказ от фитотерапии.
•   Своевременная диагностика, адекватная фармакотерапия и аллергенспецифическая иммунотерапия.
•   Не проводить профилактические прививки и плановые оперативные вмешательства в период пыления растений, на пыльцу которых у пациента аллергия [1].

Много лет с успехом применяется аллергенспецифическая иммунотерапия (АСИТ) или специфическая аллерговакцинация.

В процессе АСИТ снижается тканевая чувствительность к аллергенам, уменьшается неспецифическая гиперреактивность тканей к различным медиаторам, уменьшаются признаки аллергического воспаления.

АСИТ тормозит прирост специфического IgE, а после повторных курсов нарастает его снижение [1].

Фармакотерапия поллинозов состоит в использовании фармакологических средств, направленных на устранение основных симптомов ринита, конъюнктивита, бронхиальной астмы. В фармакотерапии АР в свою очередь используют следующие группы лекарственных препаратов: антигистаминные препараты (обратные агонисты Н1-рецепторов), глюкокортикостероиды, стабилизаторы мембран тучных клеток (кромоны), сосудосуживающие препараты (деконгестанты), реже — антихолинергические средства, антилейкотриеновые препараты, моноклональные анти-IgE антитела (табл. 2).

Таблица 2. Эффективность различных групп лекарственных средств в отношении симптомов АР
Группы ЛС	Симптомы АР
Группы ЛС	Чихание	Ринорея	Заложенность носа	Зуд в носу	Явления конъюнктивита
Н1 блокаторы
внутрь	++	++	+	+++	++
интраназально	++	++	+	++	0
ГКС интраназально	+++	+++	+++	++	++
Кромоны
интраназально	+	+	+	+	0
внутрь	0	0	0	0	++
Деконгестанты
интраназально	0	0	+++	0	0
внутрь	0	0	+	0	0
Антихолинергические средства интраназально	0	++	0	0	0
Антагонисты лейкотриеновых рецепторов внутрь	0	+	++	0	++

Современные подходы к лечению аллергического ринита нашли свое отражение в международном консенсусе (ARIA 2001;ARIA 2008 Update; ARIA 2010 Revision) — согласительном документе, созданном в сотрудничестве с ВОЗ (рис. 3).

В лечении пациентов с умеренными и выраженными формами АР обычно используются топические кортикостероидные препараты. Топические кортикостероиды, обладая выраженным противовоспалительным эффектом, проникают через клеточную мембрану, подавляют синтез гистамина лаброцитами и уменьшают проницаемость сосудистых стенок. Современные интраназальные глюкокортикостероидные препараты (ГКС) практически не обладают системным действием, что объясняется их быстрой метаболической инактивацией в печени [5]. Выпускаются эти лекарственные средства в виде назальных спреев. Интраназальные ГКС характеризуются относительно медленным началом действия — максимальный эффект развивается через несколько дней или недель, поэтому необходимо длительное применение — в течение 4—6 мес. Современные интраназальные ГКС, как правило, не вызывают атрофии слизистой оболочки носа. Регулярное профилактическое использование топических кортикостероидов уменьшает заложенность носа, ринорею, чихани е и зуд, что подтверждено рядом плацебо-контролируемых клинических исследований [4].

У пациентов с легким и умеренным АР целесообразно использование антигистаминных препаратов местного действия, обладающих необходимым терапевтическим эффектом и лишенным системных побочных эффектов [4]. Местные антигистаминные препараты — азеластин, диметинден/фенилэфрин выпускают в виде назального спрея и глазных капель. Их преимущества: быстрое наступление эффекта (10—15 мин) и хорошая переносимость. Азеластин и левокабастин применяют 2 раза в день после туалета носовой полости.

Независимо от степени тяжести аллергического ринита всем пациентам показаны системные антигистаминные препараты (блокаторы Н1-гистаминовых рецепторов). При легком течении АР они могут применяться в качестве монотерапии, при умеренном и тяжелом течении — в комплексе с кромогликатами или топическими глюкокортикостероидами. Широкое использование антигистаминных препаратов в качестве противоаллергических средств объясняется важнейшей ролью гистамина в патогенезе большинства симптомов аллергических заболеваний [3]. Хотя клинические проявления АР обусловлены тем или иным набором медиаторов аллергии, только гистамин через стимуляцию Н1-рецепторов участвует практически во всех симптомах. Исключение составляет лишь поздняя фаза аллергического ответа — поддержание аллергического воспаления и связанная с этим гиперреактивность слизистой оболочки.

Согласно классификации, принятой Европейской академией аллергологии и клинической иммунологии (EAACI, 2003), антигистаминные препараты принято делить на две большие группы: классические Н1-антагонисты первого поколения и высокоселективные обратные агонисты Н1-рецепторов второго поколения [8].

Большинство антигистаминных препаратов I поколения были синтезированы еще в средине прошлого века, но применяются до настоящего времени.

К особенностям этой группы препаратов можно отнести короткую продолжительность терапевтического действия (1,5—6,0 ч) и неполное связывание с Н1-рецепторами (30%), что обусловливает необходимость применения высоких терапевтических доз и высокую кратность приема этих препаратов, а также быстрое развитие тахифилаксии к ним. Препараты I поколения обладают высокой липофильностью и поэтому легко проникают через гематоэнцефалический барьер, вызывая сонливость, повышенную утомляемость, головокружение, головную боль, нарушение координации движений, снижение внимания и памяти. Все эти эффекты усиливаются при совместном применении АГП с алкоголем или седативными средствами.

Еще одним недостатком АГП I поколения является низкая избирательность действия: помимо Н1-гистаминовых рецепторов они блокируют М-холинорецепторы, α-адренорецепторы, серотониновые и брадикининовые рецепторы. За счет блокады М-холинорецепторов они способствуют увеличению вязкости слизи, что неблагоприятно сказывается на отделении мокроты и усиливают бронхоспазм, поэтому противопоказаны пациентам с бронхиальной астмой.

Кроме того, АГП I поколения могут способствовать повышению внутриглазного давления, нарушать мочеиспускание, повышать частоту сердечных сокращений, вызывать боли в желудке, запоры, тошноту, рвоту, увеличивать массу тела. В связи с этим указанные препараты имеют ряд серьезных ограничений к применению у пациентов с глаукомой, доброкачественной гиперплазией предстательной железы, сердечно-сосудистой патологией и т. д. [12].

В связи с неблагоприятным профилем безопасности антигистаминных препаратов I поколения, ARIA не рекомендует их использовать для лечения пациентов с аллергическим ринитом, отдавая предпочтение препаратам второго поколения. К этой группе средств относятся высокоселективные обратные агонисты Н1-рецепторов (цетиризин, лоратадин, дезлоратадин, левоцетиризин, фексофенадин, акривастин, азеластин, эбастин, рупатадин), эффективные в купировании таких симптомов, как зуд, чихание, ринорея, в меньшей степени — заложенность носа, а также сопутствующих симптомов конъюнктивита и кожных проявлений аллергии. Препараты второго поколения имеют следующие преимущества перед классическими антигистаминными средствами: очень высокое сродство к Н1-рецепторам; высокий профиль безопасности, обусловленный высокой специфичностью и отсутствием проникновения через ГЭБ; длительное действие и отсутствие тахифилаксии [3].

Особое место среди них принадлежит цетиризину. Препарат в настоящее время остается своеобразным эталоном противогистаминного и противоаллергического действия, используемым для сравнения при разработке новейших антигистаминных и противоаллергических средств [13]. Существует обоснованное мнение о том, что цетиризин представляет собой один из наиболее эффективных Н1-антигистаминных препаратов. Оно подкреплено большим числом клинических испытаний, превышающим количество исследований с другими антигистаминными препаратами. Этот препарат является предпочтительным для пациентов, которые плохо отвечают на терапевтическое действие других антигистаминных средств [13].

В сравнительных исследованиях эффективности и безопасности цетиризина и лоратадина в терапии сезонных аллергических ринитов среднее снижение общей тяжести симптоматики было значительно выше для цетиризина по сравнению с лоратадином и плацебо. В группе, получавшей цетиризин, антигистаминный эффект проявлялся раньше, и его продолжительность была значительно более длительной [14].

В сравнительных плацебо-контролируемых рандомизированных двойных слепых испытаниях с воспроизведением обострения сезонного аллергического риноконъюнктивита пыльцой амброзии в экспозиционной камере показано, что цетиризин в стандартной терапевтической дозе (10 мг) обеспечивает более выраженное подавление симптомов ринита, чем фексофенадин (180 мг) на 12-й ч и на протяжении всего периода между 5-м и 12-м ч после приема терапевтической дозы препарата [15].

В настоящее время одним из наиболее эффективных, безопасных и экономически оправданных антигистаминных препаратов системного действия является Цетрин (цетиризин). Цетрин (цетиризин) — конкурентный антагонист гистамина, метаболит гидроксизина, селективно блокирует h2-рецепторы. Кроме антигистаминного эффекта, цетиризин обладает дополнительным противовоспалительным эффектом:

—    ингибирует хемотаксис эозинофилов и нейтрофильных гранулоцитов;
—    уменьшает «выдавливание» адгезивных молекул на мембрану эозинофилов;
—    тормозит миграцию клеток в зону аллергической реакции за счет угнетения экспрессии на эндотелиальных клетках ICAM1;
—    ингибирует IgE-зависимую активизацию тромбоцитов и выделение цитотоксических медиаторов.

Цетрин начинает действовать уже через 20 мин. Продолжительность эффекта составляет более 24 ч. После курсового лечения эффект сохраняется в течение 3 сут. Цетрин отличается хорошей переносимостью: он практически не вызывает седативного эффекта, что позволяет его использовать пациентам, профессии которых связаны с повышенной концентрацией внимания. Цетрин не блокирует М-холинорецепторы, поэтому его можно использовать для лечения пациентов с сопутствующей бронхиальной астмой, аденомой предстательной железы, глаукомой.

Кроме того, Цетрин не нарушает реологические свойства слизи, что важно для пациентов с продуктивным кашлем и острым риносинуситом. Препарат не обладает кардиотоксичным эффектом, не взаимодействует с другими препаратами, а также не метаболизируется в печени. Поэтому его при необходимости можно назначать одновременно с системными антибиотиками, системными кортикостероидами и другими лекарственными средствами, которые проходят метаболизм при участии цитохрома Р450.

У Цетрина низкая вероятность развития толерантности к препарату, что позволяет применять его длительно. Применяется один раз в сутки, что повышает комплаентность терапии.

Цетрин имеет доказанную полную биоэквивалентность с оригинальным цетиризином, при этом выгодно отличается от него большей экономической доступностью.

Таким образом, основными принципами лечения поллиноза являются элиминация аллергена, АСИТ, фармакотерапия. АСИТ назначает и проводит только врач-аллерголог, в связи с чем все больные с пыльцевой аллергией должны находиться на диспансерном учете в аллергологическом кабинете. Из медикаментозных методов лечения поллиноза, в частности аллергического ринита, применение Цетрина (цетиризина) является одним из наиболее эффективных и безопасных среди других обратных агонистов Н1-гистаминовых рецепторов.

Литература

1.   Горячкина Л. А., Передкова Е. В., Бжедугова Е. Р. Лечение поллинозов. Лечащий врач, 2004, 3: 1-6.
2.   Гусева Е. Д., Файзуллина Р.М. Особенности мукозального иммунитета у детей с аллергическим ринитом. Вестник оториноларингологии, 2012, 6: 33-35.
3.   Гущин И.С. Аллергическое воспаление и его фармакологический контроль. М.: Фармарус Принт, 1998.
4.   Зайцева О.В. Подходы к диагностике и лечению аллергического ринита. Вестник оториноларингологии, 2011, 5: 62.
5.   Ильина Н.И., Феденко Е.С., Курбачева О.М. Аллергический ринит. Пособие для врачей общей практики и фармацевтов. Российский аллергологический журнал, 2004, 3: 12—13.
6.   Коленчукова О.А., Игнатова И.А., Смирнова С.В., Капустина Т.А., Кин Т.И. Особенности микрофлоры слизистой оболочки носа у больных аллергическим риносинуситом. Вестник оториноларингологии, 2008, 5: 33-35.
7.   Кудайбергенова С.Ф. Информативность цитологического метода исследования при аллергическом рините с сопутствующей патологией со стороны ЛОР-органов. Вестник оториноларингологии, 2010, 3: 37.
8.   Лопатин А. С., Латышева Е.Н. Левоцетиризин в терапии аллергического ринита. Вестник оториноларингологии, 2010, 4: 98.
9.   Лопатин А.С. Ринит. М.: Литтерра, 2010.
10.   Лопатин А.С., Гущин И.С., Емельянов А.В. и др. Клинические рекомендации по диагностике и лечению аллергического ринита. Consilium medicum, 2001, 3(9): 33-34.
11.   Crobach M, Hermans J et al. Health Care, 1996, 14(2): 47.
12.   Н.С. Татаурщикова. Современные аспекты применения антигистаминных препаратов в практике врача-терапевта. Фарматека, 2011, 11.
13.   Гущин И.С. «Цетиризин — эталон Н1 антигистаминного средства». Методические рекомендации. Москва, 2008.
14.   Eli O. Meltzer, MD, John M. Weller, MD, and Michael D. Widlitz, MD J Allergy Clin Immunol, 1996, 97: 617-26.
15.   Day JH, Briscoe MP, Rafeiro E et al. Comparative efficacy of cetirizine and fexofenadine for seasonal allergic rhinitis, 5-12 hours postdose, in the environmental exposure unit. Allergy Asthma Proc, 2005, 26: 275-282.

Источник: Медицинский совет, № 3, 2015

Риноцитограмма соскоба со слизистой оболочки носовой полости

Риноцитограмма – это исследование выделений из носа под микроскопом для установления причин ринита — воспаления слизистой оболочки носа. С помощью этого исследования можно выявить характер ринита – аллергический, инфекционный или вазомоторный. В норме в полости носа присутствует большое количество микробов (некоторые виды стафилококков, стрептококков и др), не причиняющих человеку вреда благодаря иммунному ответу организма. Если по каким-либо причинам местный иммунитет снижается (при переохлаждении, например), микробы могут приводить к воспалению, которое проявляется в виде острого ринита – расстройства функции носа, сопровождающегося воспалением слизистой оболочки и насморком. Кроме того, ринит могут вызывать вирусы, передающиеся воздушно-капельным путем (возбудители ОРЗ, гриппа и др.). В результате ответа иммунной системы в слизистой носа повышается количество лейкоцитов – белых кровяных телец. Существует несколько их разновидностей, при бактериальных инфекциях главную роль в защите организма играют нейтрофилы, при вирусных – лимфоциты. Также могут появляться макрофаги. При аллергии на организм воздействует аллерген, например пыльца, шерсть, пыль и т. д., к которому возникает повышенная чувствительность иммунной системы. При этом в носовой слизи в большом количестве появляются эозинофилы. Существует также вазомоторный ринит — хронический ринит невоспалительной природы, который может проявиться при изменении температуры воздуха (резкое изменение температуры и влажности воздуха, атмосферного давления, перемена погоды), при приёме некоторых лекарств, при гормональных изменениях в организме (при беременности, менструальном цикле, применении контрацептивов), в результате стрессовых ситуаций и др.

Аллергическая природа ринита часто остается не выявленной, хотя она является достаточно распространённой. В таком случае в диагностике поможет риноцитограмма: особенность лейкоцитов различной морфологии состоит в том, что при специальной окраске (по Романовскому – Гимзе) они приобретают различные цвета и становятся доступными для подсчета под микроскопом.

Риноцитограмма у детей: норма, показатели и расшифровка

Риноцитограмма — лабораторный метод диагностики, позволяющий установить причину воспалительных, атрофических и других процессов в носовой полости. Проводится у больных любого возраста, так как не приводит к негативному воздействию на детский организм. Расшифровку риноцитограммы у детей и определение нормы проводит только врач. Попытки самостоятельной постановки диагноза и самолечения могут привести к прогрессированию патологии с развитием осложнений.

Риноцитограмма: что это такое?

Риноцитограмма: норма у детей, показатели и расшифровка

Риноцитограмма проводится для изучения клеточного состава в носовой полости. Благодаря этому специалист может выявить повышение количества лейкоцитов, макрофагов и других клеток. Это позволяет уточнить диагноз без проведения инвазивных или дорогостоящих процедур. Детям назначают исследование носовой полости при следующих состояниях:

длительная заложенность носа — от 10 дней и более. Нарушение носового дыхания приводит к гипоксии, которая негативно влияет на нервную систему и внутренние органы ребенка;
слизистое или гнойное отделяемое на протяжении длительного времени при низкой эффективности проводимой терапии;
зуд и жжение в носовой полости.

Исследования проводят детям, когда необходимо уточнить инфекционный или аллергический характер заболевания. Это позволяет подобрать эффективное лечение.

Подготовка к анализу

Специальной подготовки к исследованию не требуется. Накануне анализа необходимо соблюдать следующие рекомендации:

не использовать сосудосуживающие, антибактериальные и другие назальные капли или спреи;
не применять препараты, содержащие глюкокортикоиды;
промывание носа запрещено.

Утром перед исследованием ребенок не чистит зубы, не принимает пищу и не пьет. Это позволяет избежать ложных результатов в риноцитограмме.

Как делается риноцитограмма?

Результаты риноцитограммы: нейтрофилы, лейкоциты и другие клетки

Процедура взятия мазка из носовой полости безболезненна для ребенка и длится 3–5 секунд. Врачи объясняют родителям, как сдавать анализ при посещении лечащего врача:

Носовую полость аккуратно очищают от скопившейся слизи. Для этого можно использовать марлевые турунды, смоченные физиологическим раствором, или аспиратор. Если ребенку более 3 лет, он может высморкаться сам.
Ребенок садится на кушетку или стул, немного запрокидывая голову назад. Это облегчает доступ для забора биоматериала. Грудных детей держит на руке мама или папа. В процессе взятия мазка необходимо фиксировать голову ребенка.
С помощью стерильной палочки с ватным тампоном получают мазок со слизистой оболочки носа. Забор материала проводится из обеих ноздрей.
Если у ребенка имеются признаки гайморита или других гнойно-воспалительных поражений пазух, мазок делают в глубоких отделах носовых ходов.
Полученный биоматериал помещают в стерильный контейнер и передают в лабораторию для проведения исследования. Лаборант готовит мазок из материала и окрашивает его специальными красителями.

Заключение по риноцитограмме получают в этот же день либо на следующие сутки. Родителям не следует самостоятельно расшифровывать результаты. С ними необходимо повторно посетить лечащего врача.

Результаты: норма и патология

Заключение по исследованию мазка из слизистой оболочки носовой полости представлено в виде таблицы с цифрами. При их расшифровке используют детские нормы в тех случаях, если ребенку меньше 4 лет. Результаты детей старшего возраста анализируют по взрослым показателям.

При расшифровке риноцитограммы норме соответствуют следующие показатели:

лейкоциты в мазке ограничены по количеству у здоровых детей: не более 8 клеток при абсолютном подсчете и не более 5% при относительном подсчете. Если они повышены, то это свидетельствует о воспалительном процессе в носовой полости;
нейтрофилы — 1–3%. Повышаются при бактериальных инфекциях;
лимфоциты — от 1 до 5%. Повышение числа клеток возможно при вирусном поражении слизистой оболочки или при длительно текущем рините;
эритроциты и клетки эпителия единичные или полностью отсутствуют. Повышение их числа свидетельствует о тяжелом поражении эпителиальной выстилки в носовой полости. Подобные изменения наблюдаются при гриппе и других инфекциях;
небольшое количество слизи и бактериальных микроорганизмов, относящихся к нормальной микрофлоре.

Расшифровку риноцитограммы у детей и определение нормы проводит врач. Специалист учитывает общее состояние ребенка, наличие сопутствующих заболеваний и прием лекарственных препаратов.

Изменения в результатах риноцитограммы зависят от типа ринита. В зависимости от его причин, выделяют следующие виды заболевания и характерные изменения в мазке из носовой полости:

аллергический ринит, характеризующийся ростом числа эозинофилов и базофилов. Бактериальная микрофлора ограничена в количестве. Эозинофилы — клеточные элементы крови, которые в тканях участвуют в развитии аллергических проявлений;
при бактериальной патологии увеличивается общее число лейкоцитов. Появляются бактерии, слущенные эпителиальные клетки. Диагностический признак гнойного ринита — рост числа нейтрофилов;
эозинофильный ринит схож с аллергическим типом болезни. Однако в его основе лежит не аллергия, а неадекватная реакция организма на высокую температуру вдыхаемого воздуха, лекарственные средства или интенсивные занятия спортом;
при вирусном рините повышена лимфоцитарная фракция клеток. Другие клетки, а также бактериальные кокки отсутствуют;
хроническое воспаление приводит к увеличению числа лимфоцитов, появлению слущенного эпителия и единичных эритроцитов;
вазомоторный тип патологии не имеет специфических изменений в риноцитограмме. Мазок исследуется для исключения других типов ринита.

Думая о том, что показывает риноцитограмма у детей, родителям следует всегда консультироваться с врачом. Определить характер патологии может только специалист.

Комплексное обследование

При исследовании мазков отмечают изменения в клеточном составе: эозинофилы, нейтрофилы, эритроциты и другие

Результаты исследования мазка из носовой полости позволяют врачу уточнить причину развития ринита. Особенность исследования — возможность наличия патологических изменений, характерных для различных форм заболевания. Например, одновременно определяется повышение количества эозинофилов и лимфоцитов. Подобные отклонения свидетельствуют об аллергическом, эозинофильном или вирусном рините. В таких случаях однозначная расшифровка результатов невозможна.

В связи с этим, интерпретируя результаты риноцитограммы, важно понимать, о чем это говорит. Исследование мазка носит вспомогательный характер в диагностике. Диагноз выставляется только на фоне комплексного обследования: изучения имеющихся у больного жалоб, внешнем осмотре и исследовании состояния носовой полости, данных лабораторных и инструментальных процедур. Один конкретный метод не позволяет получить достоверную информацию о состоянии здоровья пациента и характере патологии.

Изменение количества клеточных элементов и слизи в мазке из носовой полости свидетельствует о патологических изменениях.

При интерпретации результатов оцениваются все выявленные отклонения, а также особенности течения патологии у пациента.

Риноцитограмма в детском возрасте — информативный метод получения информации о причинах развития ринита. Взятие мазка и последующее его исследование при микроскопии позволяют обнаружить клетки иммунной системы, бактериальные микроорганизмы, слущенный эпителий и эритроциты.

В зависимости от того, как эти элементы соотносятся друг с другом и в каком количестве они присутствуют, врач выставляет точный диагноз. Следует помнить, что в процессе диагностики учитывается не только исследование мазка, но также клинические проявления заболевания и данные других методов обследования.

Видео

Также рекомендуем почитать: ожоги у детей

Мазок из небных миндалин на грибы

Мазок из зева на микрофлору и чуствительность к антибиотикам, грибы сдают во время болезни ангиной, фарингитом и другими болезнями ЛОР-органов для того, чтобы определить, какими вирусами и бактериями вызвано воспаление, а также определить их чувствительность к антибиотикам.

Состав мазка в норме содержит бактерии нескольких видов. При появлении инфекции (коклюша, дифтерии, ангины и др.) состав изменяется.

Как берут мазок из зева?

В клинике «Медлайн Сургут» мазок из зева берут с помощью стерильного ватного тампона, накрученного на проволочную петлю.

Для взятия мазка основание языка прижимается медицинским шпателем, а затем врач тампоном проводит по миндалинам, небным дужкам и стенке глотки. Мазок берут исключительно из указанных областей. Если тампон заденет, к примеру, язык или слизистую за щекой, результат анализа не будет считаться достоверным – состав мазка изменится.

Какие инфекции позволяет выявить?

В норме состав микрофлоры зева состоит из стафилококков, грибков рода Candida, стрептококков и пневмококков.

Мазок из зева расскажет о наличии возбудителей:

дифтерии;
менингита;
ангины;
ОРЗ;
коклюша и т.д.

По составу мазка врач делает выводы об изменении качественного и количественного состава микрофлоры, а также о восприимчивости микроорганизмов к действию тех или иных антибиотиков.

Для выявления природы грибков и определения эффективности действия на них антимикотических средств потребуется специальный анализ на грибковую инфекцию.

Стрептококковая инфекция обнаруживается при ангине, скарлатине, пневмонии и прочих заболеваниях.

Гноеродные стафилококки группы А – вызванная стрептококковым возбудителем ангина может проходить без каких-либо симптомов либо сопровождаться повышением температуры тела и прочими характерными симптомами.

Стафилококковая инфекция – опасная скарлатина, передающаяся воздушно-капельным путем, через немытые руки или предметы, использованные переносчиком инфекции. Возбудитель первоначально поселяется в носоглотке, вызывая ангину с ее характерными симптомами и сыпью, а далее в результате своей жизнедеятельности бактерии вырабатывают экзотоксин (токсин Дика), приводящий к общей интоксикации и сильнейшей аллергии.

Эозинофилы – лейкоциты, принимающие участие в аллергических механизмах. Их наличие в мазке говорит о том, что заболевание имеет аллергическую природу. Благодаря их выявлению можно отличить аллергический ринит от ринита, вызванного инфекцией.

При выявлении грибковой инфекции можно судить о наличии агранулоцитоза, астмы, микоплазмоза и т.д.

Грибки рода Candida – всегда есть в небольшом количестве в микрофлоре зева, но при понижении иммунитета начинают активно размножаться, приводя к развитию различных заболеваний.

Обратите внимание! Возбудителем многих заболеваний является золотистый стафилококк. Инфекция передается воздушно-капельным и бытовым путем. Лечение стафилококковых инфекций – непростая задача, так как микроорганизм выдерживает многие неблагоприятные внешние условия, быстро становится невосприимчивым к действию антибиотиков. Вот почему так важно не заниматься самолечением, а поспешить за медицинской помощью!

Правила подготовки к сдаче анализа:

Запрещается прием пищи за 2 часа до взятия мазка (лучше сдавать натощак).
После полоскания горла мазок берется только спустя 2 часа.
Перед анализом необходимо очистить нос от имеющейся слизи.

Назальная цитология у детей: последние достижения | Italian Journal of Pediatrics

Назальная цитология является очень полезным диагностическим инструментом при диагностике назальных аллергических заболеваний [1, 2]. Методика позволяет клиницистам выявлять клеточные модификации носового эпителия, вызванные воздействием как физических, так и химических [3, 4], острых или хронических раздражений. Кроме того, это позволяет легко оценить различные типы воспаления (вирусное, бактериальное, грибковое или паразитарное) [5, 6]. За последние несколько лет назальная цитология показала себя весьма привлекательным инструментом для клинического и научного применения.Действительно, по цитологической характеристике патологий носа, в частности по аллергическому и неаллергическому риниту, опубликовано большое количество работ. Эти исследования способствовали пониманию некоторых патофизиологических механизмов аллергического ринита и выявлению новых заболеваний, а именно неаллергического ринита с эозинофилами (NARES), неаллергического ринита с тучными клетками (NARMA), неаллергического ринита. ринит с нейтрофилами (НАРНЭ) и неаллергический ринит с эозинофилами и тучными клетками (НАРЕЗМА) [7–9].

Цитологические аспекты слизистой оболочки носа и методы микроскопии

Слизистая оболочка носа образована реснитчатым псевдомногослойным эпителием (рис. 1), состоящим из реснитчатых слизисто-секретирующих клеток, поперечнополосатых и базальных. Реснитчатая клетка (рис. 2) является наиболее дифференцированным элементом слизистой оболочки носа [10] и вместе со слизисто-секретирующими клетками представляет собой первую линию защиты, расположенную в дыхательных путях (так называемая слизисто-реснитчатая система). Диагноз заболеваний носа с помощью цитологии носа основан на том соображении, что у здоровых людей слизистая оболочка носа состоит из четырех нормальных подмножеств клеток, которые обычно характеризуют псевдомногослойный эпителий; кроме нейтрофилов, никаких других клеток у здоровых людей не выявляется (рис. 3).Поэтому наличие на риноцитограмме эозинофилов, тучных клеток, бактерий, спор и грибков приходится рассматривать как явный признак патологии носа.

Рисунок 1

Слизистая оболочка носа: мерцательный псевдомногослойный эпителий, состоящий из мерцательных слизисто-секретирующих клеток (исчерченных и базальных). Окрашивание MGG 400X.

Рисунок 2

Слизистая оболочка носа: реснитчатая клетка, часть слизисто-реснитчатой системы, представляющая важную защиту, локализованную в дыхательных путях. Окрашивание MGG 2000X.

Рисунок 3

Нормальная риноцитограмма: у здоровых людей слизистая оболочка носа состоит из многочисленных реснитчатых клеток, которые характеризуют псевдомногослойный эпителий, и небольшого количества нейтрофилов. Окрашивание MGG 1000X.

Назальная цитология была введена в 1889 г., когда Голлаш указал на наличие многочисленных эозинофилов в назальном секрете больного астмой и предположил, что эти клетки могут быть ключевыми элементами патогенеза заболевания [11]. Eyermann в 1927 г. обнаружил наличие гранулоцитарных эозинофилов в назальном секрете больных аллергией и показал их значение в диагностике заболевания [12]. Благодаря этому открытию большое значение придавалось идентификации специфических клеточных субпопуляций, связанных с различными назальными патологиями [13–15], и это соображение открыло путь к рутинному использованию назальной цитологии при изучении аллергических и неаллергических, инфекционно-воспалительный ринит. Повышенный интерес к этому диагностическому инструменту и его широкое использование объясняются различными факторами: с одной стороны, тем фактом, что метод прост в выполнении, а с другой стороны, это неинвазивный подход.Поэтому данное средство может быть легко повторено на одном и том же больном, что имеет важное значение как при диспансерном наблюдении за течением заболевания, так и для контроля эффективности медикаментозных и оперативных вмешательств. Исходя из того, что этот метод прост, безопасен, неинвазивен и малодорог, его можно рутинно использовать в амбулаторных условиях в любом возрасте, даже у детей [16].

Следующие этапы характеризуют цитологический метод: взятие проб, обработка (с фиксацией и окрашиванием) и наблюдение под микроскопом.Цитологический отбор состоит из сбора клеток с поверхности слизистой оболочки носа и может быть выполнен либо с помощью стерильного тампона (например, ротоглоточного тампона), либо с помощью небольшого скребка из одноразового пластика, такого как Rhino-probe (Arlington Scientific). , Спрингвилл, Юта, США) [17]. Сбор образцов может быть сделан даже путем соскоба со средней части нижней носовой раковины, где имеется оптимальное соотношение между реснитчатыми и слизисто-секретирующими клетками, обычно в пользу реснитчатых клеток.Тем не менее, на рутинной основе мазок из носа предпочтительнее соскоба, поскольку он проще и менее трудоемок, а последний используется только при обследовании большего числа пациентов, сотрудничающих с пациентом. Этап отбора проб должен быть тщательно выполнен посредством передней риноскопии с использованием назального зеркала и хорошего освещения. Как упоминалось ранее, это малоинвазивный метод, поэтому местная анестезия обычно не требуется.

При заборе материала материал помещают на предметное стекло, фиксируют воздушной сушкой и окрашивают методом Май-Грюнвальда-Гимзы (МГГ), позволяющим выявить все клеточные компоненты слизистой оболочки носа, в том числе клетки, связанные с процессом иммунного воспаления (такие как нейтрофилы, эозинофилы, лимфоциты и тучные клетки) (рис. 4), а также бактерии, споры и грибки.Для окрашивания обычно требуется около 30 мин; тем не менее, в настоящее время доступны новые системы окрашивания (MGG QUICK STAIN Bio-Optica, Милан, Италия), позволяющие выполнить этот этап за меньшее время.

Рисунок 4

Иммунофлогоз: окраска методом Май-Грюнвальд-Гимза (MGG) позволяет выявить все клеточные компоненты слизистой оболочки носа, включая клетки воспаления, такие как нейтрофилы, эозинофилы, лимфоциты и тучные клетки. Окрашивание МГГ.

Затем предметное стекло исследуют с помощью световой микроскопии с объективом, способным увеличить до 1000 раз. Для анализа риноцитограммы необходимо прочесть не менее 50 полей зрения микроскопа, чтобы обнаружить эозинофилы, тучные клетки, нейтрофилы, бактерии, споры, рассчитать их процентное содержание и поставить диагноз [16, 17].

Назальная цитопатология

Было идентифицировано несколько назальных патологий, и в научных журналах появилось большое количество классификаций, хотя единая классификация еще не принята. В дополнительном файле 1: таблица S1 мы предлагаем классификацию, которая должна быть полной и всеобъемлющей и включает в себя разнородный спектр заболеваний.С клеточной точки зрения патологии носа в первую очередь поражают реснитчатые клетки, определяя перестройку эпителия в пользу слизисто-секретирующих клеток (слизисто-секретирующая метаплазия). Этот процесс имеет важные патофизиологические и клинические последствия, так как увеличение слизисто-секретирующих клеток вызывает большую продукцию слизи, а уменьшение реснитчатых клеток приводит к снижению эффективности муко-реснитчатого транспорта. Эти события способствуют застою слизистых выделений в носу, определяя большой риск бактериальной инфекции [18].Учитывая, что оборот реснитчатой клетки занимает около трех недель, частое воспаление не позволяет восстановить нормальное соотношение между различными клеточными субпопуляциями [19, 20].

Назальная цитология при аллергическом и неаллергическом рините

У пациентов, страдающих сезонным или круглогодичным аллергическим ринитом (АР), при воздействии причинного аллергена либо в окружающей среде, либо во время назального провокационного теста развивается немедленная назальная реакция, так называемая ранняя фаза , а затем поздняя фаза ответа [21, 22].С микроскопической точки зрения эти реакции характеризуются инфильтрацией слизистой воспалительными клетками (эозинофилами, тучными клетками, нейтрофилами и лимфоцитами), которые вызывают IgE-опосредованные симптомы (зуд, заложенность носа, ринорея, чихание) вследствие высвобождения различных химических медиаторов, высвобождаемых такими клетками. Когда интенсивность воздействия аллергена низкая, но непрерывная, как при стойком рините (вызванном, например, аллергией на клещей домашней пыли), возникает «минимальное персистирующее воспаление», характеризующееся стойкой инфильтрацией нейтрофилов и, лишь в минимальной степени, эозинофилов. [23, 24] (рис. 5).Тучные клетки и дегранулирующие эозинофилы обнаруживаются редко. Вышеупомянутое клеточное состояние клинически переводится в субхроническую симптоматику, которая характерна для пациентов, страдающих круглогодичной АР. Основные симптомы включают заложенность носа и ринорею. Что касается сезонного АР, то риноцитограмма может быть весьма неоднородной в зависимости от периода года, в течение которого больной обследован, т. е. во время пыльцевого сезона или вне его. Фактически, в сезон пыльцы у пациентов проявляются все клинические признаки заболевания, а цитология носовой полости характеризуется наличием нейтрофилов, лимфоцитов, эозинофилов и тучных клеток, преимущественно дегранулирующих (рис. 6).Напротив, у пациентов, обследованных вне сезона пыльцы, не может быть обнаружено никаких клинических или цитологических признаков; этот аспект еще более очевиден, если сезон пыльцы и воздействие аллергена закончились более чем за 30 дней до оценки. В этих случаях для эффективной диагностики обязательно проведение назальной провокационной пробы со специфическим аллергеном или цитологическое исследование в период пика опыления. Исследование, проведенное нашей группой на пациентах, страдающих АР, показало некоторые поразительные данные: пациенты с круглогодичным ринитом и моносенсибилизированные субъекты, страдающие АР, вызванным пыльцой, показывают разные концентрации воспалительных клеток и сопротивление носовой полости, измеренное риноманометром, по сравнению с разными типами пациентов. с АР [25].Примечательно, что вызванный пыльцой АР способен индуцировать более высокие уровни тканевых воспалительных клеток (эозинофилов, нейтрофилов и тучных клеток) и назальной резистентности. Помимо различий по клеточным подмножествам, как для эозинофилов, так и для тучных клеток, были обнаружены некоторые модификации по степени дегрануляции, которая варьирует в зависимости от рассматриваемой пыльцы (травы, париетарии, кипариса и оливы). Назальная эозинофилия характерна для аллергических заболеваний в любом возрасте; наличие внутри- и внеклеточных бактерий является признаком сопутствующей бактериальной инфекции (аллергический риносинусит).Исследуя цитологию носа у 1013 детей (личные данные) в возрасте 0–13 лет, нам удалось выявить различные иммунологические паттерны воспаления. Кроме того, в такой когорте мы выявили наличие не-IgE-опосредованных ринопатий у детей: неаллергический ринит с эозинофилами (NARES, рис. 7A), неаллергический ринит с тучными клетками (NARMA, рис. 7B), неаллергический ринит с эозинофилами. ринит с нейтрофилами (NARNE, рис. 7C), неаллергический ринит с эозинофилами и тучными клетками (NARESMA, рис. 7D).Эти клеточные ринопатии имеют хронически-прогрессирующее течение, более интенсивные симптомы и вызывают локально-регионарные осложнения (такие как риносинусит и частые отиты) и респираторные осложнения (такие как бронхит, пневмония, астма, рино-бронхиальный синдром). Если эти ринопатии не будут эффективно контролироваться фармакотерапией, через 20 лет они могут продемонстрировать эволюцию в сторону полипоза носа [26].

Рисунок 5

Круглогодичный аллергический ринит: если воздействие аллергена сохраняется в течение года, может быть выявлен минимальный персистирующий флогоз, характеризующийся стойкой инфильтрацией нейтрофилами и небольшим количеством эозинофилов (Е). Окрашивание MGG 1000X.

Рисунок 6

Сезонный аллергический ринит: цитология носа у пациента, обследованного в сезон пыльцы; проба характеризуется наличием многочисленных нейтрофилов, лимфоцитов, эозинофилов и тучных клеток, частично дегранулирующих. Окрашивание MGG 1000X.

Рисунок 7

Ринопатии, не опосредованные IgE у детей: неаллергический ринит с эозинофилами (NARES, A), неаллергический ринит с тучными клетками (NARMA, B), неаллергический ринит с нейтрофилами (NARNE, C ), неаллергический ринит с эозинофилами и тучными клетками (НАРЕЗМА, Д). Окрашивание MGG 1000X.

Недавно описанная форма НАРЕЗМА [8] — заболевание с наибольшей склонностью к развитию осложнений (полипоз носа и/или астма), с худшим качеством жизни и выраженными нарушениями сна (постоянные пробуждения, храп, -синдром апноэ).

«Перекрывающийся» ринит

Наиболее важным вкладом цитологии носа в диагностику ринопатий является введение так называемой концепции перекрытия ; благодаря цитологическому подходу реально выявить пациентов, страдающих одновременно более чем одной формой (например, АР, связанный с НАРЭС, НАРЕЗМА и др.). Возможность выявления этих клинических состояний позволяет избежать неправильного терапевтического подхода [27]. У некоторых пациентов с сенсибилизацией к сезонным аллергенам может наблюдаться круглогодичная симптоматика наряду с положительной цитологией на эозинофилы и тучные клетки даже вне сезона цветения пыльцы. В этом случае риноцитологическое исследование является очень полезным инструментом, поскольку оно способно выявить сопутствующее большее количество заболеваний в соответствии с дифференциально-цитологическим диагнозом.

Эти клинические состояния характеризуются более выраженной вазомоторной симптоматикой с хроническим течением; если не диагностировать и не лечить адекватно с помощью фармакологической терапии, часто основанной на персонализированных циклах назальных кортикостероидов, а иногда и системных кортикостероидов, антигистаминных препаратов, антилейкотриенов, у них будут проявляться некоторые осложнения (такие как дисфункция носовых раковин, риносинусит, рино-бронхиальный синдром, риноотит). Клинико-терапевтические последствия этих состояний имеют основополагающее значение как для ЛОР- и аллерголога, так и для педиатра, поскольку эти формы возникают с детства. Если этих пациентов правильно лечить иммунотерапией аллергеном (АИТ), в основном сублингвальной иммунотерапией (которая более приемлема как для детей, так и для лиц, осуществляющих уход) [28], они получат преимущества, связанные с таким лечением (блокировка так называемого аллергического марта, а клиническая эффективность сохраняется и после окончания курса иммунотерапии).Эти пациенты должны быть проинформированы о том, что такой положительный результат возможен только в том случае, если выполняются предварительные условия АИТ. В частности, адекватная доза аллергена должна вводиться в течение достаточного периода времени, соответствующего 3–5 годам [29], и пациенты должны быть адекватно обучены, чтобы обеспечить оптимальное соблюдение назначенного лечения [30].

Назальная цитология у детей

Несмотря на положительные характеристики назальной цитологии, имеются лишь скудные данные о ее применении у детей. В 1988 г. Сала и соавт. показали, что у детей с хроническим ринитом наблюдается уменьшение реснитчатого компонента и увеличение бокаловидных клеток [31], но никаких других исследований в педиатрической популяции не проводилось. В 2007 г. была проведена переоценка роли цитологии в диагностике риносинусита у детей [18], однако исследований по назальной цитологии у детей с ринитом по-прежнему недостаточно. Недавнее исследование проанализировало гистопатологию хронического риносинусита у детей на основе различных методов, включая биопсию носа [32], но очевидно, что биопсия носа вряд ли осуществима в качестве рутинного метода обнаружения воспалительных клеток в носу, в то время как цитология имеет оптимальные характеристики для оценки этого аспекта.

Измерение воспаления при тяжелой астме у детей: биомаркеры в клинической практике

Введение

Астма является одним из наиболее распространенных хронических заболеваний в детском возрасте, заболеваемость и распространенность которого увеличивается [1]. Несмотря на недавние достижения в диагностических и терапевтических стратегиях, астма по-прежнему представляет собой существенное бремя для здоровья и социально-экономического положения, особенно в ее неконтролируемых и тяжелых формах [2–5]. Тяжелая астма у детей характеризуется устойчивыми симптомами, несмотря на лечение высокими дозами ингаляционных кортикостероидов (ИКС) или пероральных кортикостероидов [6], и составляет примерно 2–5% случаев астмы у детей [1].Тяжелая астма представляет собой гетерогенное заболевание, включающее различные фенотипы, которые можно определить как по клиническим, так и по молекулярным характеристикам [7]. Фенотипы астмы зависят от возраста и могут различаться по триггерам, клинической картине, ассоциированным сопутствующим заболеваниям, естественному течению и реакции на лечение [1, 8–11]. Клиническое разнообразие отражает различные пути воспаления: эндотипы типа 2 и нетипа 2, которые различаются по наличию или отсутствию эозинофильного воспаления дыхательных путей соответственно (таблица 1) [7, 12]. Понимание различных эндотипов тяжелой астмы в настоящее время привело к разработке таргетных иммуномодуляторов и других биологических методов лечения для более эффективного лечения различных пациентов, встречающихся в клинической практике [13, 14].

Таблица 1

Основные эндотипы тяжелой астмы у детей

В последние годы исследования были сосредоточены на выявлении биомаркеров, способных дифференцировать различные эндотипы и точно прогнозировать ответ на лечение у пациентов с тяжелой астмой.В этом обзоре мы представляем самые последние данные о биомаркерах тяжелой астмы и обсуждаем их применение в клинической практике с точки зрения определения пациентов и принятия решений о лечении, уделяя особое внимание детской возрастной группе.

Биомаркеры при астме: определение и методы отбора проб

Биомаркеры определяются как количественные измерения, которые позволяют клиницистам диагностировать, оценивать стадию заболевания, прогнозировать клинические исходы и контролировать эффекты лечения [15]. Биомаркеры астмы могут быть измерены в различных биологических образцах, включая выдыхаемый воздух, мокроту, бронхоальвеолярный лаваж (БАЛ), бронхиальную биопсию, периферическую кровь и мочу [7]. Каждый биомаркер специфичен для конкретного места отбора проб, поэтому разные биомаркеры не дают сопоставимой информации о путях, лежащих в основе воспаления при тяжелой астме. Сильные стороны и ограничения каждого биомаркера обсуждаются в таблице 2.

Таблица 2

Обзор доступных биомаркеров тяжелой астмы у детей

Индукция мокроты и БАЛ используются для выявления воспаления дыхательных путей в различных участках бронхиального дерева.В отличие от биомаркеров вне дыхательных путей, эти тесты обеспечивают дифференциальный подсчет местных воспалительных клеток, включая эозинофилы, нейтрофилы, макрофаги, лимфоциты и эпителиальные клетки, с широко продемонстрированной воспроизводимостью и достоверностью [16]. В то время как бронхоскопия с БАЛ проводится только в специализированных центрах из-за технической сложности, инвазивности и возможных осложнений, анализ мокроты предлагает менее инвазивную альтернативу для оценки воспаления дыхательных путей. Однако для этого требуются сложные протоколы, особенно у пациентов с тяжелой астмой и/или сопутствующими заболеваниями. Измерение биомаркеров в выдыхаемом воздухе ( т. е. фракция оксида азота в выдыхаемом воздухе ( F _ENO)) и конденсате выдыхаемого воздуха (КВВ) ( т. е. летучих органических соединений (ЛОС)) является неинвазивным и безопасным для детей, учитывая необходимость повторных измерений для мониторинга эффективности лечения и прогрессирования астмы [7]. Даже эти процедуры не лишены предвзятости, поскольку несколько факторов могут препятствовать интерпретации их результатов: факторы, относящиеся к процедуре сбора, а также составляющие элементы, относящиеся к субъекту, могут влиять на уровни биомаркеров в выдыхаемом воздухе.В качестве альтернативы, периферическую кровь можно легко получить даже у детей младшего возраста, а эозинофилы и нейтрофилы крови представляют собой наиболее изученные воспалительные клетки, связанные с молекулярными путями астмы [7]. Однако у них есть некоторые ограничения: эозинофилия крови не так специфична, как эозинофилы мокроты, а смешанные факторы, включая паразитарные инфекции, воздействие аллергенов и терапию кортикостероидами, потенциально могут влиять на количество эозинофилов крови; Кроме того, нейтрофилез периферической крови считается не таким точным, как нейтрофилы мокроты, для прогнозирования тяжести астмы [7].Наконец, новые методы отбора проб изучают биомаркеры, полученные из слюны и мазков из носа, чтобы повысить доступность неинвазивных методов у детей [7].

Биомаркеры эндотипа астмы 2 типа

Большинство существующих биомаркеров, доступных в клинической практике, связаны с астмой 2 типа, поскольку этот эндотип наиболее характерен для пациентов с астмой. Общими биомаркерами, используемыми в клинической практике, являются эозинофилы, сывороточный иммуноглобулин (Ig)E, сывороточный периостин и F _ENO [7].

Эозинофилы

Эозинофилы являются центральными драйверами астмы 2 типа, как в аллергической, так и в неаллергической формах, и представляют собой преобладающие типы воспалительных клеток в дыхательных путях детей с тяжелой астмой [17]. При активации эозинофилы способствуют повреждению дыхательных путей и хроническому воспалению и способствуют ремоделированию, утолщению субэпителиальной мембраны и метаплазии бокаловидных клеток [17].

На сегодняшний день эозинофилия мокроты является наиболее хорошо охарактеризованным и наиболее полезным биомаркером.Нормальный диапазон эозинофилии мокроты определяется как 1–2%, при этом женский пол и атопический статус связаны с более высоким уровнем эозинофилов в мокроте [18]. В некоторых недавних лонгитюдных исследованиях сообщалось о противоречивых результатах временной изменчивости количества эозинофилов в мокроте у взрослых пациентов с тяжелой астмой: в то время как некоторые авторы показали, что 70% пациентов с эозинофильной астмой (эозинофилы в мокроте ≥2%) сохраняли свой фенотип мокроты в течение 5 лет. 19], другие выявили, что 60% больных изменили свой фенотип с эозинофильного (эозинофилы в мокроте ≥2%) на неэозинофильный и наоборот [20].Аналогичная изменчивость воспалительных клеток мокроты с течением времени наблюдалась у 61% детей (включая детей с тяжелой астмой) в течение 1 года в продольном исследовании Fleming et al. [21]. В частности, они классифицировали образцы мокроты на эозинофильную (>2,5% эозинофилов), нейтрофильную (>54% нейтрофилов), смешанную гранулоцитарную (>2,5% эозинофилов,>54% нейтрофилов) или малогранулоцитарную (≤2,5% эозинофилов, ≤54% нейтрофилов). Сообщалось о повышенном уровне воспалительных клеток (до 78%) по крайней мере в одном образце мокроты этих детей, независимо от тяжести астмы; также отсутствие временной стабильности фенотипа не было связано с изменениями в контроле над астмой или терапией ICS [21].

Количество эозинофилов в мокроте увеличивается у пациентов с симптомами астмы, у пациентов с астмой во время обострений и у пациентов, ранее не получавших кортикостероиды [22–24]. Повышенное количество эозинофилов в мокроте также было связано с гиперреактивностью дыхательных путей (АГР) и обструкцией и обратно коррелировало с объемом форсированного выдоха за 1 с (ОФВ ₁) [25].

При астме кортикостероиды эффективно подавляют эозинофильное воспаление [26]. В целом эозинофилия мокроты связана с реакцией на стероиды [26]; однако персистенция повышенной эозинофилии мокроты может свидетельствовать либо о несоблюдении режима лечения, либо о неадекватной дозировке кортикостероидов [21].В таких случаях титрование доз ИГКС на основании эозинофилии мокроты может снизить вероятность обострений астмы [25]. Коррекция лечения на основе эозинофилии мокроты проводилась с различными пороговыми значениями эозинофилов мокроты, в диапазоне от 2% до 8%; однако наиболее часто используемым пороговым значением является эозинофилия мокроты ≥3% [18]. К сожалению, недостаточно данных, чтобы расширить клиническое применение индуцированной эозинофилии мокроты для подбора лекарств от астмы у детей [23].

Клиническая ценность эозинофилии периферической крови для оценки состояния детей с тяжелой астмой давно изучается.Хотя не существует стандартизированного порогового значения, количество эозинофилов в крови, равное 300 клеток·мкл ^-1, обычно используется в качестве порога для указания на эозинофильное воспаление [27].

Несмотря на влияние некоторых сопутствующих факторов (воздействие аллергенов, паразитарные инфекции и системное лечение кортикостероидами), эозинофилы крови показали самую высокую точность в идентификации эозинофилии мокроты по сравнению с другими биомаркерами, такими как F _ENO и периостин сыворотки. [28].Тем не менее, эозинофилия периферической крови не всегда отражает эозинофилию легких (дыхательных путей или слизистых оболочек) у детей с тяжелой астмой [29].

Корреляция между количеством эозинофилов в крови, тяжестью астмы и AHR была продемонстрирована в нескольких исследованиях, проведенных у детей [30, 31]. Анализируя 12-месячный продольный набор данных когорты детей и подростков с тяжелыми обострениями астмы, Shah et al . [32] недавно обнаружили, что повышенный уровень эозинофилов в крови был связан с обострениями астмы и госпитализацией, но оптимальные пороговые значения для эозинофилов в крови различались в зависимости от возраста (≥150 против ≥300 клеток·мкл ^-1 для детей против подростков соответственно). Однако добавление второго биомаркера воспаления 2-го типа, такого как сывороточный IgE и/или F _ENO, было полезным для прогнозирования обострений астмы только у подростков [32].

В исследовании «Индивидуальная терапия астмы у детей раннего возраста» (INFANT) наличие эозинофилии в крови (≥300 клеток·мкл ^-1 ) в сочетании с сенсибилизацией к аэроаллергенам было определено как значимый предиктор ответа на ИКС у детей раннего возраста. детей с астмой [33]. Таким образом, подсчет эозинофилов в крови может быть полезен для выявления пациентов, нуждающихся в назначении ИГКС, и пациентов с высоким риском обострений.Вместо этого более высокое количество эозинофилов было оценено как чувствительный и практичный прогностический биомаркер для биологической терапии, нацеленной на аллергические и/или эозинофильные пути у пациентов с тяжелой астмой [7]. Сообщалось, что высокое количество эозинофилов в крови (>300 клеток·мкл ^-1 ) является потенциальным биомаркером для прогнозирования успешного эффекта лечения омализумабом у детей с тяжелой аллергической астмой [34]. Было показано, что в сочетании с F _ENO и периостином эозинофилы крови позволяют идентифицировать подгруппы пациентов, которые могут достичь более значительного эффекта от терапии омализумабом [34].Количество эозинофилов в крови также стало прогностическим биомаркером эффективности лечения антиинтерлейкином (ИЛ)-5 (в основном меполизумабом) у пациентов с тяжелой эозинофильной астмой [35]; в частности, исходный порог эозинофилов крови ≥150 клеток·мкл ^-1 или исторический порог эозинофилов крови ≥300 клеток·мкл ^-1 позволяет отобрать пациентов с тяжелой эозинофильной астмой, у которых наиболее вероятно достижение клинически значимого снижение частоты обострений при лечении меполизумабом [36].

Эозинофилия мокроты также адекватно предсказывает ответ на биологические препараты. Пациенты с рефрактерной астмой с большей вероятностью реагируют на лечение анти-ИЛ-5 или анти-ИЛ-4/ИЛ-13, если у них эозинофилы в мокроте >3%. У взрослых, получавших меполизумаб, наблюдалось значительное снижение частоты обострений, улучшение качества жизни и снижение уровня кортикостероидов [35]. Таким образом, новейший документ Глобальной инициативы по астме (GINA) предлагает проводить оценку количества эозинофилов в мокроте у взрослых с умеренной или тяжелой астмой, находящихся на лечении в опытных центрах [37].Подобных рекомендаций для детей нет.

Сывороточный IgE

IgE играет важную патофизиологическую роль при аллергии и астме, влияя на функционирование ряда иммунных и структурных клеток бронхиальной стенки [38–40]. Связываясь со своими высоко- и низкоаффинными рецепторами, IgE выполняет несколько биологических функций: дегрануляция и высвобождение медиатора тучными клетками/базофилами; содействие созреванию тучных клеток, выживанию и продукции цитокинов; увеличение презентации аллергена дендритными клетками и В-клетками; активация эозинофилов и Т-хелперов 2 типа (Th3) клеток; активация, пролиферация и высвобождение цитокинов гладкомышечными клетками; ингибирование продукции интерферона I типа дендритными клетками; и другие косвенные воздействия на врожденные иммунные клетки. В результате IgE в первую очередь ответственен как за острую, так и за хроническую фазы воспаления, характерные для аллергической астмы [41].

Общий IgE и аллерген-специфический IgE тесно связаны с астмой у >80% детей [42]. У детей раннего возраста с вирусно-индуцированными хрипами повышенный уровень общего IgE считается фактором риска развития астмы [43], тогда как высокий уровень аллерген-специфического IgE хорошо коррелирует с тяжестью астмы, в основном у детей [42, 44]. Следовательно, у пациентов с астмой следует регулярно проводить измерения IgE, а общий IgE следует проверять у каждого ребенка с диагнозом тяжелой астмы для рассмотрения вопроса о дополнительной терапии, такой как омализумаб [42].

Периостин

Периостин представляет собой белок внеклеточного матрикса, секретируемый эпителиальными клетками дыхательных путей, эндотелиальными и гладкомышечными клетками, а также фибробластами легких в ответ на ИЛ-4 и ИЛ-13. После высвобождения периостин действует на кератиноциты, способствуя высвобождению провоспалительных цитокинов, таких как стромальный лимфопоэтин тимуса (TSLP) и IL-24, и регулируя эпителиально-мезенхимальные взаимодействия. В этом контексте периостин активно участвует в ремоделировании дыхательных путей, привлечении эозинофилов и выработке слизи бокаловидными клетками [45, 46].Таким образом, это было связано с эндотипом астмы 2 типа.

Уровни периостина в сыворотке ≥10 нг·мл ^-1 указывают на воспалительный статус. Однако обычно происходят возрастные изменения значений периостина, вероятно, из-за ремоделирования и роста костей, особенно у детей. Более того, наличие сопутствующих заболеваний, включая ринит, риносинусит с полипозом носа или без него и атопический дерматит, может повлиять на его исходные значения [47]. Высокие уровни периостина также были обнаружены в мокроте или EBC, что свидетельствует о тяжелом воспалении дыхательных путей [47].

В метаанализе сообщалось о высоких уровнях периостина в сыворотке крови у пациентов с астмой по сравнению со здоровым контролем, несмотря на широкую гетерогенность значений периостина у пациентов с астмой [47]. Особенно высокие уровни периостина в сыворотке были обнаружены у пациентов с резистентной к кортикостероидам астмой [48]. По-видимому, существует умеренная или слабая корреляция между количеством периостина и эозинофилов, F _ENO и общим IgE в сыворотке [47]. Клинически уровни периостина в сыворотке обратно коррелировали с прогнозируемым ОФВ ₁ , вероятно, отражая опосредованные периостином фиброгенные эффекты [47].У взрослых с тяжелой астмой периостин, по-видимому, может предсказать клинический ответ на терапию моноклональными антителами, включая омализумаб и лебрикизумаб [47].

В отличие от взрослой астмы полезность периостина при детской астме все еще обсуждается и вызывает споры. Некоторые исследования периостина показали значительно более высокие значения у детей с астмой по сравнению со здоровым контролем, значительную корреляцию между более высокими уровнями периостина в сыворотке и индуцированным AHR, а также умеренную связь между эозинофилами крови и IgE у детей с астмой [49, 50].Напротив, Konradsen и др. . [51] и Inoue et al. [52] не выявил корреляции сывороточного периостина с эозинофилами крови или F _ENO у детей с бронхиальной астмой. В реальных условиях мы недавно продемонстрировали, что сывороточный периостин не отражает степень контроля над астмой у детей с астмой [53]. Остается неясным, имеет ли периостин прогностическое значение для выявления тяжелой астмы у детей. Наконец, измерения периостина в сыворотке не могут быть легко оценены в большинстве клинических лабораторий.

Биомаркеры выдыхаемого воздуха

Фракция оксида азота в выдыхаемом воздухе

В результате воспаления эпителия дыхательных путей индуцируемая синтаза оксида азота увеличивает выработку оксида азота, который можно измерить в выдыхаемом воздухе и, таким образом, предоставить информацию о воспалительном состоянии дыхательных путей [54]. , 55].

Измерение F _ENO имеет преимущества, заключающиеся в том, что это неинвазивный метод и его легко выполнять с минимальными усилиями пациента. Однако несколько смешанных факторов, таких как возраст, рост, тип анализатора, этническая принадлежность, курение, атопия, диета и лечение кортикостероидами, могут повлиять на его надежность [54, 56]. F _ENO — широко распространенный биомаркер воспаления дыхательных путей типа 2, демонстрирующий специфичность 70% при диагностике астмы [54]. У детей значение F _ENO <20 ppb считается нормальным, в то время как уровни >35 ppb указывают на эозинофильное воспаление и связаны с AHR, симптомами астмы, снижением функции легких, приступами астмы и отделением неотложной помощи, связанным с астмой. посещения [54]. У детей дошкольного возраста он также достоверно коррелирует с эозинофилами крови и уровнями IgE в сыворотке. F _ENO значения между 20 и 35 ppb следует интерпретировать с осторожностью и с учетом клинического контекста [54].

Хотя F _ENO ведение под контролем не кажется более эффективным, чем клинически обоснованное ведение, повышенные уровни F _ENO предсказывают ответ на ИКС [57], меполизумаб [35] или бенрализумаб [58], в то время как Уровень F _ENO ≥19,5 ppb коррелирует с ответом на лечение омализумабом [59]. Снижение уровня F _ENO на фоне лечения дупилумабом связано с улучшением функции легких [60].

Хотя текущие рекомендации не рекомендуют F _ENO для рутинного лечения детей с тяжелой астмой, это может быть полезно для стратификации пациентов в соответствии с эозинофильным воспалением и в качестве возможного руководства для целенаправленного терапевтического подхода. [6, 35].

Конденсат выдыхаемого воздуха

Путем насыщения выдыхаемого воздуха водяным паром и сбора конденсата EBC предлагает неинвазивный метод сбора проб летучих и нелетучих соединений, таких как продукты оксида азота, перекись водорода, лейкотриены и цитокины, а также для исследования профилей микроРНК и измерения рН и температуры [61].

Концентрации ионов водорода в выдыхаемом воздухе, продуктов оксида азота, перекиси водорода, лейкотриена B ₄ и 8-изопростана повышены как у взрослых, так и у детей с тяжелой астмой; кроме того, они были связаны со снижением функции легких [62, 63]. Недавние исследования показали, что рН КВВ ≤7,20 указывает на плохо контролируемую астму, хотя эффективность этого биомаркера уступает клинической оценке контроля астмы [62, 64].

Отсутствие стандартизированной методики сбора или установленных пороговых значений, отсутствие корреляции между значениями EBC и образцами, полученными с помощью BAL, и высокая стоимость анализов являются основными недостатками EBC [65].В настоящее время метод EBC используется только в научных исследованиях и требует дальнейшей валидации перед внедрением в клиническую практику [65].

Летучие органические соединения

Процессы хронического воспаления и окислительный стресс, обычно связанные с астмой, приводят к синтезу активных форм кислорода. Эти активные формы кислорода способствуют деградации полиненасыщенных жирных кислот, присутствующих в клеточной мембране бронхиального эпителия, и вызывают образование ЛОС.Последние попадают в кровоток и в последующем выводятся с выдыхаемым воздухом [66].

Газовая хроматография и электронный нос (e-Nose) — это два разных метода измерения ЛОС в выдыхаемом воздухе [66]. Электронный нос — это искусственная сенсорная система, которая обеспечивает качественный и/или количественный анализ ЛОС. Основанный на химических сенсорах, e-Nose связывает летучие вещества, а затем генерирует и анализирует определенные сигналы шаблона для обнаружения смесей ЛОС [67].

ЛОС могут представлять собой безопасный, неинвазивный, недорогой и простой в использовании инструмент для диагностики и мониторинга астмы; однако отсутствие стандартизированных методов сбора и анализа ЛОС по-прежнему представляет собой серьезную проблему.ЛОС происходят из 1) экзогенных источников (окружающая среда) и попадают в организм человека посредством вдыхания, приема внутрь или контакта , 2) метаболизма резидентных бактерий и 3) эндогенных метаболических процессов пациента. Все они выделяются с выдыхаемым воздухом, и различить каждый компонент по происхождению непросто [66].

Систематический обзор и метаанализ показали, что ЛОС имеют значения чувствительности и специфичности 87% и 86%, соответственно, для диагностики астмы.Кроме того, у людей с астмой риск быть диагностированным по профилям выдыхаемых летучих органических соединений в шесть раз выше, чем у здоровых людей [68]. Руфо и др. [68] сообщили, что уровни ЛОС коррелируют с количеством эозинофилов и нейтрофилов в крови, а также с эозинофилами в БАЛ; следовательно, ЛОС можно использовать для дифференциации фенотипов астмы на основе воспалительного профиля мокроты. Наконец, летучие органические соединения могут прогнозировать контроль над астмой [69], течение заболевания и ответ на лечение пероральными кортикостероидами [70]. Что касается e-Nose, анализ ЛОС продемонстрировал большую точность в прогнозировании реакции на кортикостероиды, чем подсчет эозинофилов в мокроте или F _ENO в небольшой группе пациентов с легкой/умеренной астмой [70].

Метаболиты мочи

Метаболиты мочи, такие как бромтирозин и лейкотриен E ₄ , потенциально могут представлять собой новые клинические биомаркеры для диагностики астмы. Некоторые исследования обнаружили повышенные уровни бромтирозина и лейкотриена E ₄ в моче у пациентов с ограничением скорости воздушного потока и неадекватно контролируемой астмой. Более того, оба этих метаболита мочи могут прогнозировать риск обострений астмы и ответ на лечение, включая ICS, антагонисты лейкотриеновых рецепторов и β-агонисты длительного действия [71–73].

Недавно в образцах мочи пациентов с астмой были исследованы белки, полученные из эозинофильных гранул, такие как эозинофильный белок X (EPX) (также известный как нейротоксин, полученный из эозинофилов). Отражая активацию эозинофилов, эти белки оказались надежными для оценки воспаления дыхательных путей. Более 70% исследований, включенных в недавний метаанализ, сообщили о более высоких уровнях EPX у детей с астмой по сравнению с контрольной группой [74]. Тем не менее, из-за изменчивости метаболических путей, связанных с детской астмой, и их слабой корреляции с другими биомаркерами, такими как количество клеток мокроты и уровень F _ENO, полезность метаболитов мочи требует дальнейшего изучения [75].

Биомаркеры эндотипа астмы нетипа 2

Нейтрофилы

Несмотря на то, что нейтрофилы являются наиболее часто выявляемым типом клеток в образцах индуцированной мокроты, они еще не представляют собой установленные маркеры для определения эндотипа астмы нетипа 2 [76]. Пороговые значения, используемые для определения нейтрофилеза мокроты, различаются между когортами пациентов с астмой и колеблются от 40% до 76%. У здоровых субъектов обнаруженный средний процент нейтрофилов составляет около 37% (10-й и 90-й процентили 11% и 64%).Табачный дым, загрязнение окружающей среды и острые/хронические инфекции также могут способствовать увеличению количества нейтрофилов в мокроте. Как правило, количество нейтрофилов в мокроте ≥61% позволяет диагностировать нейтрофильную астму [77]. Пороговое значение нейтрофилов в БАЛ, равное 5%, было принято для классификации детей с тяжелой астмой, перенесших бронхоскопию, как «высокие нейтрофилы» или «низкие нейтрофилы» [78]. В настоящее время ни одно из предложенных пороговых значений не было одобрено [77].

Клинически, Shaw et al . [79] сообщили о том, что тяжесть астмы, а также тяжелые обострения могут быть объективно оценены по количеству нейтрофилов в мокроте.Однако распространенность нейтрофилии при тяжелой астме остается несколько неопределенной, особенно при астме у детей, при которой нейтрофильное воспаление дыхательных путей недавно было связано с улучшением функции легких [80].

И наоборот, Тиг и др. . [81] сообщили, что у детей с малогранулоцитарной астмой (без признаков повышенного количества эозинофилов или нейтрофилов в мокроте или крови и у которых противовоспалительная терапия неэффективна для контроля симптомов) наблюдалось меньшее ограничение воздушного потока после введения бронхолитиков, меньше крови. эозинофилия, меньше доз преднизолона и меньше инфекционных видов, чем у детей со смешанным гранулоцитарным БАЛ [81].Более того, также сообщалось о тесной взаимосвязи между нейтрофилами мокроты и крови, а также с тяжестью астмы, что позволяет предположить, что нейтрофильное воспаление легких является фактором риска плохо контролируемой астмы [82, 83].

Количество нейтрофилов в мокроте также может отражать ответ на лечение. Кластерный анализ в рамках Программы исследований тяжелой астмы (SARP) показал, что самый высокий уровень нейтрофилов в мокроте коррелировал с худшей функцией легких, несмотря на максимальное лечение бронхолитиками и ICS [84].

Учитывая ограниченную точность и способность доступных биомаркеров крови отражать нейтрофилию мокроты, а также отсутствие таргетной терапии нейтрофильной астмы, нейтрофилия мокроты в настоящее время не имеет клинического применения [85].

Другие клетки

Натуральные Т-киллеры (NKT), представляющие собой гетерогенную популяцию Т-клеток, участвуют как в аутоиммунных, так и в адаптивных иммунных реакциях [86]. Недавно их функциональная роль была исследована при астме. Используя проточный цитометрический анализ, Hamzaoui et al .[87] сообщили о значительном увеличении числа NKT-клеток в мокроте у пациентов с тяжелой астмой по сравнению с легкой астмой и здоровыми контрольными группами (p<0,05). Инвариантные Т-клетки естественных киллеров (iNKT), которые характеризуются экспрессией Т-клеточных рецепторов, распознающих антигены липидов, по-видимому, существенно не различаются у детей и взрослых с астмой по сравнению со здоровыми людьми [88]. Ассоциированные со слизистой оболочкой инвариантные Т-клетки (MAIT), которые распознают метаболиты витамина В2 (рибофлавина) микробного происхождения, значительно ниже в периферической крови и мокроте пациентов с астмой средней и тяжелой степени, таким образом, отрицательно коррелируют с клинической тяжестью [89].Тучные клетки могут быть обнаружены как при эозинофильной, так и при неэозинофильной астме. Однако недавно Бергамо-де-Араужо-Паулино и др. . [90] представили доказательства того, что подтипы тучных клеток и связанные с ними профили экспрессии генов связаны исключительно с эозинофилией дыхательных путей и могут предсказывать клинические исходы астмы, а также реакцию на кортикостероиды.

Дальнейшие исследования числа и функциональных свойств легочных iNKT, MAIT и тучных клеток, как мы надеемся, предоставят больше информации о патогенезе астмы. На сегодняшний день их клиническая полезность все еще обсуждается.

Заключение

Потребность в более персонализированной и целенаправленной терапии тяжелой астмы подталкивает исследования по выявлению биомаркеров для мониторинга и/или прогнозирования ответа на лечение при астме с помощью минимально инвазивных или неинвазивных методов отбора проб. В повседневной клинической практике мало доступных и надежных биомаркеров для определения тяжелых эндотипов астмы. Эозинофилы крови и мокроты, сывороточный IgE и F _ENO в основном отражают воспаление дыхательных путей 2 типа у детей.И наоборот, знания о воспалении, отличном от типа 2, и связанных с ним биомаркерах все еще отсутствуют.

Даже если существует сильная корреляция между биомаркерами и эндотипом астмы, остается неопределенность, поскольку астма значительно меняется с течением времени среди пациентов и с возрастом. Учитывая патофизиологическую сложность, лежащую в основе тяжелой астмы, желательно принять комбинированную стратегию, при которой биомаркеры (отдельно или в комбинации) используются в сочетании с клиническими данными каждого пациента для определения эндотипа и направления врача к наиболее подходящему вмешательству. .

Вопросы для самооценки

Доля пациентов с тяжелой астмой:
- 38
- A) <2%
- B) 2-5%
C)> 5%
C)> 5%
D)> 10%
Клиническая неоднородность тяжелой астмы может отражают различия в:
Что из следующего является важным фактором воспаления бронхов при астме 2 типа?
- а) Гладкомышечные клетки дыхательных путей, окислительный стресс
- d) Нейтрофилы и лимфоциты Th27
Какие из следующих биомаркеров считаются инвазивными и неприменимыми в обычной клинической практике в детской возрастной группе?

Предлагаемые ответы

а. Назальный метилом как биомаркер бронхиальной астмы и воспаления дыхательных путей у детей весна. Мы измерили назальную ДНКm среди N = 547 участников Project Viva во время первого визита подростков со средним возрастом 12,9 лет (SD = 0. 65), диапазон 11,9–15,3 лет. Участниками были 50,6% мужчин, 67,1% белых, 16,1% черных, 4,2% латиноамериканцев, 3,1% азиатов и 9,3% представителей более чем одной расы. В целом, 12% сообщили о текущей астме и 16,7% сообщили о симптомах, соответствующих текущему аллергическому риниту. Из 366 участников, прошедших тест на сенсибилизацию IgE, 58,7% были сенсибилизированы к аллергенам окружающей среды (таблица 1).

Таблица 1 Характеристики исследования участников Project Viva ^a

Глобальная изменчивость DNAm

Одномерные ассоциации главных компонентов (ПК) из данных носовой ДНКm (ПК 1–30 на оси x ) с ковариатами и суррогатами смеси клеток (ПК 1–10 из ReFACTor на оси y ) показаны на рис.1. В целом, первые 30 ПК, полученные из 719 075 высококачественных CpG, объяснили 59% дисперсии назального метилома. Как и ожидалось, ПК клеточного типа, оцененные с помощью ReFACTor (метод без эталонов), показали самые сильные ассоциации с верхними ПК ДНКм носовой полости. Пол, раса, возраст при сборе образцов из носа и время года были связаны с первым назальным ПК ДНКм. FeNO и общий IgE были связаны со вторым ПК, что предполагает сильную связь с этими фенотипами.

Рис. 1

Ассоциации с вариабельностью глобального метилирования ДНК в носовой полости (ДНКм).Регрессионный анализ главного компонента (PC), показывающий одномерную связь значений P , закодированных цветом от наименьшего значения P (темно-красный; P < 10 ⁻¹⁰ ) к наибольшему (пусто; P > 0,100,10) интересующие ковариаты и 30 лучших ПК, объясняющих 59% дисперсии данных о метилировании назальной ДНК по оси x . ПК 1–10 на оси y отражают гетерогенность DNAm и различия в типах клеток, биоинформационно оцененные с использованием ReFACTor

CpG-by-CpG и региональный ДНКm-анализ

В линейных моделях с поправкой на расу/этническую принадлежность, пол, возраст ребенка забор образца из носа, индекс массы тела (ИМТ) z -балл, образование матери, курильщики, проживающие в домашнем хозяйстве, синус и косинус сезона при сборе образца и гетерогенность клеточного типа, мы наблюдали множественные дифференциально метилированные CpG (ложная частота обнаружения (ФДС) < 0. 05) и регионов (DMR; ≥5-CpG и FDR < 0,05) для текущей астмы (285 CpG), FeNO (8372 CpG; 191 DMR), общего IgE (3 CpG; 3 DMR), сенсибилизации IgE к аллергенам окружающей среды (17 CpG). 4 DMR), аллергическая астма с сенсибилизацией IgE (1235 CpG; 7 DMR) и бронхолитический ответ (BDR) (130 CpG). Аллергический ринит и показатели функции легких (объем форсированного выдоха (ОФВ), форсированная жизненная емкость легких (ФЖЕЛ), соотношение ОФВ/ФЖЕЛ) не были связаны с дифференциальной ДНКm клеток носа в скорректированных моделях (таблица 2).Геномная инфляция, наблюдаемая в EWAS без поправки на гетерогенность клеточного типа, была значительно ослаблена после поправки на суррогаты типов клеток, оцененных с помощью ReFACTor (дополнительная фигура 1). Манхэттенские графики полностью скорректированных EWAS для (a) FeNO, (b) текущей астмы и (c) аллергической астмы показаны на рис. 2.

эпигеномные ассоциации для фракционного выдыхаемого оксида азота (FeNO), астмы и аллергической астмы. Неисправленное -log ₁₀ (значения P ), нанесенное по оси y для каждого сайта CpG и отсортированное по хромосомному и геномному положению по оси x . Корректировка для множественного тестирования была учтена для каждого эпигеномного анализа ассоциации путем контроля частоты ложных открытий (FDR <0,05), горизонтальной оранжевой пунктирной линии и порога статистической значимости Бонферрони ( P < 6,95 × 10 ^-8), показанного сплошной красной горизонтальной линией. a Манхэттенский график эпигеномного анализа ассоциации (EWAS) для фракции оксида азота в выдыхаемом воздухе (FeNO), b Манхэттенский график EWAS для текущей астмы и c Манхэттенский график EWAS для текущей аллергической астмы
Биологический путь анализы с использованием Киотской энциклопедии генов и геномов (KEGG) показали, что путь астмы был по-разному метилирован среди значимых генов в EWAS аллергической астмы и FeNO. Кроме того, сигнальный путь интерлейкина-17 (IL-17) был дифференциально метилирован для FeNO (дополнительная таблица 1).
Перекрывание между фенотипами
Безусловно, наибольшее количество дифференциально метилированных сайтов и DMR были связаны с уровнями FeNO. Большинство дифференциально метилированных CpG (FDR <0,05), связанных с текущей астмой, общим IgE, положительным специфическим IgE к аллергенам окружающей среды и аллергической астмой, были подмножеством участков, связанных с FeNO (> 79%) (дополнительная таблица 2). 20 лучших дифференциально метилированных CpG, ранжированных по значимости, связанной с текущей астмой, показаны в таблице 3.Кроме того, множественные DMR с пятью или более генами CpG ( EPX (эозинофильная пероксидаза), ACOT7 , SORCS2 генов) перекрывались по фенотипам, таким как FeNO, аллергическая астма, сенсибилизация IgE окружающей среды и общий IgE (таблицы 4 и 5). ). BDR был единственным признаком с уникальной сигнатурой носовой ДНК, не демонстрирующей совпадения ни с одним из других рассмотренных фенотипов (дополнительная таблица 2). Сводные результаты и аннотация CpG для значимых результатов EWAS показаны в дополнительном материале для астмы (дополнительные данные 1), FeNo (дополнительные данные 2), общего IgE (дополнительная таблица 3), сенсибилизации IgE окружающей среды (дополнительная таблица 4), аллергической астмы ( дополнительные данные 3) и BDR (дополнительные данные 4).
Таблица 3. Топ-20 дифференциально метилированных CpG, связанных с текущей астмой, по сравнению с теми, кто никогда не сообщал об астме и аллергическая астма
Функциональные категории генов, представленные в DMR и отдельных CpG, обнаруженных для FeNO, астмы и аллергии, включали эозинофильную активность ( EPX , CLC , PRG2 ) и ответы Th3 ( IL-4 , ZFPM1 ).Дифференциально метилированные CpG и сайты, связанные с FeNO, связанные с функциями транспорта растворенных веществ и транспорта внутриклеточных мембран ( SLC25A25 , SLC39A4 , DNAh27 , VTI1A ), активации Т-клеток ( LAX ), ) и производство муцина ( GALNT7 ). Мы также наблюдали дифференциальную назальную ДНКм генов, связанных с астмой, идентифицированных в предыдущих независимых полногеномных исследованиях ассоциации (GWAS): TNIP-1 ¹⁵, IL-13 ¹⁶ и CHI3L1 ^{17 DMR FeNO (дополнительные данные 5). Нижняя ДНКm гена CHI3L1 , ответственного за продукцию хитиназоподобного белка YKL-40, медиатора, связанного с ответами Th3 ¹⁸, была по-разному метилирована для DMR по сравнению с FeNO и для CpG (cg101) при астме. и аллергическая астма. Большая ДНКm нескольких CpG, аннотированных к гену PRTN3 , была связана с более высоким содержанием FeNO и аллергической астмой. Ранее было показано, что белок PRTN3 изменяет уровень распространенности в эпителии носа у людей с текущим аллергическим ринитом ¹⁹ .}
При анализе на астму и аллергию мы наблюдали более низкую ДНКm нескольких CpG в генах, регулирующих эозинофильный и Th3-ответы: EPX и IL-4 соответственно. Более низкий уровень ДНКm PRG2 , который кодирует главный основной белок проэозинофилов, был связан с FeNO и аллергической астмой. Низкая ДНКm CLC , гена лизофосфолипазы, экспрессируемого в эозинофилах, была связана с текущей астмой, аллергической астмой и FeNO. Ген ZFPM1 , который, как известно, способствует дифференцировке Th2 за счет подавления цитокина Th3 IL-4 ²⁰, имел более низкие уровни DNAm у участников с более высокими уровнями FeNO (DMR), общего IgE, сенсибилизации IgE окружающей среды, астмы и аллергической астмы. .
Переносчики растворенных веществ и гены внутриклеточного транспорта были по-разному метилированы. Например, ген VTI1A , часть семейства белков SNARE, связанных с мембранным транспортом и проницаемостью, имел более низкую ДНКm для одного сайта (cg26724455) у аллергиков-астматиков и был по-разному метилирован для нескольких сайтов по сравнению с более высоким FeNO. Нижняя региональная ДНКm в генах переносчиков растворенных веществ и внутриклеточного транспорта ( SLC25A25 , DNAh27 ) была связана с FeNO.Кроме того, DMR в гене ADAM-8 , металлопротеазе, участвующей во взаимодействиях с клеточным матриксом, был гипометилирован для FeNO (дополнительные данные 5). Другой DMR, связанный с сенсибилизацией FeNO и IgE окружающей среды, был обнаружен в пределах SBNO2 ²¹, нижестоящего медиатора противовоспалительных ответов IL-10. Гипометилирование гена белка щелевого соединения ( GJA4 ) наблюдалось при сенсибилизации к аллергенам окружающей среды (дополнительная таблица 4).
Среди дифференциально метилированных генов мы также рассмотрели биологические пути, представленные в базе данных Reactome.Верхний дифференциально метилированный путь Reactome наблюдался для дегрануляции нейтрофилов с последующей передачей сигналов интерлейкиновыми путями для аллергической астмы и FeNO. Гены, обнаруженные для астматиков, были обогащены передачей сигналов семейства интерлейкина-2, а также SUMOилированием путей внутриклеточных рецепторов (рис. 3).
Рис. 3
Категории онтологии дифференциально метилированных генов. Анализы обогащения генов для онтологий генов, представленных в базе данных Reactome, которые были дифференциально метилированы в анализе ассоциации всего эпигенома (частота ложных открытий (FDR) < 0.05) для аллергической астмы, астмы и фракционного оксида азота в выдыхаемом воздухе (FeNO)
Предыдущие результаты анализа ДНК астмы и крови
быть связанным с астмой у детей из большого мета-анализа ⁵ . Этот метаанализ выявил 14 дифференциально метилированных CpG в лейкоцитах детей, страдающих астмой, по сравнению с детьми, не страдающими астмой, с использованием данных шести европейских когорт (возраст 4–16 лет).В наших данных назальной ДНКм 13 сайтов были по-разному метилированы и согласовывались по направлению. Нам не удалось протестировать один из CpG (cg11456013; AMD1 ), поскольку он уникален для человеческого метилирования Infinium 450K (дополнительная таблица 5). Один из ранее описанных CpG (cg13835688) в этом метаанализе был аннотирован к гену SLC25A25 . В нашем независимом региональном анализе мы наблюдали весь DMR с более низким DNAm, охватывающим 11 CpG для гена SLC25A25 , связанного с более высоким содержанием FeNO.
Репликация в клетках носового эпителия
Мы проверили репликацию наших основных результатов дифференциального метилирования астмы и аллергической астмы во внешней когорте с клетками носового эпителия, собранными из задней части нижней носовой раковины и проанализированными с помощью Infinium Human Methylation 450K BeadChip. ⁶ . Мы проверили репликацию 285 дифференциально метилированных CpG у астматиков, из которых 95 зондов были обнаружены в 450К. Среди 95 CpG, которые, как было обнаружено, были дифференциально метилированы для астматиков в нашем исследовании и присутствовали в 450K, 58 CpG реплицировались (61%) после контроля множественных сравнений (FDR < 0.05 для 95 сравнений) в когорте репликации с постоянным направлением и величиной связи для всех 58 CpG (дополнительные данные 6). Реплицированные CpG включали несколько сайтов, аннотированных генам ACOT7 , EPX и EVL . Для анализа аллергической астмы в исследовании Yang et al. присутствовало 375 CpG-зондов. Набор данных 450 000, из которых 199 CpG (53%) реплицировались с FDR < 0,05, и 197 из них имели постоянное направление ассоциации (дополнительные данные 7).Реплицированные CpG включали несколько сайтов, аннотированных генам ACOT7 , ZFPM1 , PRG2 , EPX и EVL .
Мы также сравнили наши результаты с данными EVA-PR, исследования случай-контроль астмы у пуэрториканских детей и подростков, в котором измеряли метилом носа с использованием клеток носового эпителия, собранных из нижней носовой раковины ²² . В результатах этой внешней когорты для атопической астмы мы идентифицировали 61% (48/79) CpG, которые реплицировались (FDR < 0.05 для 48 сравнений), все с последовательным направлением ассоциации, включая несколько CpG, аннотированных к генам EVL и EPX для наших результатов по астме (дополнительные данные 6). Что касается наших результатов по аллергической астме, реплицировались 59% (187/315) CpG (FDR <0,05 для 187 сравнений), но две ассоциации имели противоположные направления действия (дополнительные данные 7). Наконец, для сенсибилизации IgE окружающей среды четыре из семи CpG реплицировались ( GJA4 , ACOX2 , PRKAG2 , CYP27B1/METTL1 ), и все семь ассоциаций имели одинаковые направления действия (дополнительная таблица 6).Примечательно, что в анализе исследования атопии EVA-PR два из наших лучших CpG были воспроизведены среди 30 лучших дифференциально метилированных результатов из отсортированных эпителиальных клеток CD326 + (cg15006973; GJA4 и cg20372759; генов CYP27B1/METTL1 ). В этой когорте они смогли протестировать отношения DNAm и экспрессии генов, и было показано, что несколько из наших лучших дифференциально метилированных CpG связаны с экспрессией. А именно, для окружающей среды IGE Sensitization ( METTL1) , для аллергической астмы ( NTRK1 ), а также несколько для FENO ( MAP3K14 , NTRK1 , FBXL7 , PCSK6 , SLC9A3 , CDH36 , CAPN14 и MAP3K14 ).
Эпигенетические часы: ускорение эпигенетического старения
Мы оценили ускорение эпигенетического старения, оцененное с помощью назального метилома. Корреляция между хронологическим возрастом и DNAm-Age была умеренной ( r = 0,19, P < 0,0001, дополнительный рисунок 2). Мы наблюдали значительное ускорение эпигенетического старения у детей с текущей астмой (0,74 года; 95% доверительный интервал (ДИ): 0,02, 1,46) и еще большее ускорение возраста у детей с аллергической астмой (1.30 лет; 95% ДИ: 0,36, 2,23). При каждом 10-кратном увеличении FeNO мы наблюдали ускорение эпигенетического старения на 1,11 года (95% ДИ: 0,39, 1,83). Точно так же каждое 10-кратное увеличение общего IgE было связано с ускорением эпигенетического старения на 0,58 года (95% ДИ: 0,15, 1,01). Участники с сенсибилизацией IgE из окружающей среды имели в среднем 0,83 года эпигенетического ускорения возраста (95% ДИ: 0,27, 1,39) (таблица 6).
Таблица 6 Связь ускорения эпигенетического старения с астмой, аллергией и функцией легких
Микробиология синусита | Proceedings of the American Thoracic Society
Верхние дыхательные пути, включая носоглотку, служат резервуаром для патогенов, способных вызывать инфекции дыхательных путей, включая синусит (1).Потенциальные возбудители могут перемещаться при вирусной респираторной инфекции из носоглотки в полость пазухи, вызывая синусит (2). Установление микробиологии всех форм синуситов имеет первостепенное значение, так как может служить ориентиром для выбора адекватной антимикробной терапии. В данном обзоре представлена микробиология всех форм гайморита.
МИКРОБИОЛОГИЯ СИНУСИТА
Раздел:
ВыбратьВерх страницыРефератНОЗОВАЯ ФЛОРАНОРМАЛЬНАЯ ФЛОРА ПАЗУХА ВМЕШАЮЩАЯСЯ ФЛОРАМИКРОБИОЛОГИЯ СИНУСИТА <<РОЛЬ ГРИБОВ В СИНУСИТАХ...СсылкиCITING ARTICLES
Характер многих инфекций верхних дыхательных путей, включая синусит, развивается в несколько фаз (рис. 1). Ранняя стадия часто представляет собой вирусную инфекцию, которая обычно длится до 10 дней, и у большинства людей происходит полное выздоровление (7). Однако у небольшого числа пациентов с вирусным синуситом (по оценкам, 0,5%) может развиться вторичная острая бактериальная инфекция. Обычно это вызывается факультативными аэробными бактериями (например, S. pneumoniae , H.influenzae и M. catarrhalis ). Если разрешение не наступает, со временем преобладают анаэробные бактерии оральной флоры. Динамика этих бактериальных изменений была недавно продемонстрирована путем серийного посева у пациентов с гайморитом (32).
Вирусные инфекции
Вирусные заболевания являются наиболее частой причиной инфекций верхних дыхательных путей, включая синусит (33). Риновирус, вирус гриппа и вирус парагриппа являются наиболее распространенными причинами синусита (34, 35).Доподлинно неизвестно, предшествует ли вирусная инфекция только бактериальной инфекции или она также сопутствует ей. Фактические механизмы, с помощью которых вирус вызывает болезнь синуса, неизвестны. Предполагаемый механизм, с помощью которого вирусы предрасполагают к синуситу, включает микробную синергию, индукцию локального воспаления, которое блокирует устья пазух, усиление прикрепления бактерий к эпителиальным клеткам и нарушение местной иммунной защиты (рис. 1).
Эпителиальные клетки часто инфицируются обычными респираторными вирусами, которые могут индуцировать продукцию ряда цитокинов (33, 36, 37).В случае риновирусов после осаждения в носу вирус транспортируется в заднюю часть носоглотки (36, 38) и прикрепляется к специфическому рецептору риновируса (39). После инициации инфекции индуцируются несколько воспалительных путей, а также симпатическая нервная система, которые вызывают классические симптомы простуды (40). Простуда поражает не только носовые ходы, но и околоносовые пазухи. Компьютерная томография (КТ) пазух у 31 молодого человека с ранней простудой выявила частые аномалии в полости пазухи (41).Утолщение слизистой оболочки наблюдается на рентгенограммах у 87% больных простудой (42), вероятно, из-за избыточного количества слизи, отделяемой из бокаловидных клеток. Они встречались в верхнечелюстной пазухе в 87% случаев, решетчатой пазухе в 65%, лобной в 32% и клиновидной в 39%. Сходные аномалии синуса при простудных заболеваниях наблюдались у взрослых и детей (43, 44).
КТ показала окклюзию воронки у 77% пациентов с вирусным риносинуситом (41). Также был обнаружен сбой в способности ресничек перемещать отложения вещества к устьям (44).Этот побочный эффект усугубляется инфундибулярной и остиомеатальной обструкцией из-за отека слизистой оболочки. Некоторые вирусные инфекции, такие как грипп, могут вызывать повреждение эпителия, что усиливает прилипание бактерий.
Во время простуды носовая жидкость, содержащая вирусы, бактерии и медиаторы воспаления, всасывается в полость пазух, где вызывает воспаление и/или инфекцию, которая сгущается за счет экзоцитоза муцина из бокаловидных клеток пазухи. Таким образом, КТ-аномалии, присутствующие при вирусном синусите, могут представлять собой только воспаление или вирусную инфекцию.В исследованиях пункции пазух у пациентов с острым внебольничным синуситом в 15% аспиратов носовых пазух был обнаружен риновирус, 5% вирус гриппа, 3% вирус парагриппа и 2% аденовирус (45). Некоторые аспираты носовых пазух содержали как вирусы, так и бактерии.
Бактерии при остром синусите
Бактерии могут быть обнаружены у двух третей пациентов с острой инфекцией верхнечелюстных, решетчатых, лобных и клиновидных пазух (46). Бактерии, выделенные от детей и взрослых с внебольничным острым гнойным синуситом, являются распространенными респираторными патогенами ( S.pneumoniae , M. catarrhalis , H. influenzae и S. pyogenes ) и те, которые считаются частью нормальной флоры носа ( S. aureus ) (таблица 1) (47–49) . Вакцинация детей 7-валентной пневмококковой вакциной, введенной в 2000 г. в США, привела к снижению частоты выздоровления S. pneumoniae и увеличению H. influenzae (50).
90727 хронический ( N = 66 )
)
= 26 )
1 7 хронический ( N = 17 ) 17 )
)
N = 16 )
7 хронический ( N = 7 )
0 )
9 0831 —
Таблица 1. Микробиология острого и хронического синусита (% пациентов)
9072 9
0 9072 Frontal 9072
Бактерии
Острый ( N = NS )
)
Острый ( N = 15 )
7 хронический ( N = 13 )

Staph ylococcus стафилококк » valign=»top»> 4 14 15 24 — 15 56 14
стрептококк Пирролидонилпептидаза 2 8 8 6 3 — » valign=»top»> 6 —
пневмококк 31 6 35 6 33 — 6 —
гемофильной 21 21 » valign=»top»> 5 27 27 6 40 15 12 14
Moraxella Catarrhalis 8 6 8 — » valign=»top»> 20 — — —
Enterobacteriaceae 7 6 47 — 8 8 — 28

» valign=»top»> 2 3 — 6 — 8 6 14
Анаэробы
Peptostreptococcus » valign=»top»> 2 56 15 59 3 38 19 57
Propionibacterium угрей видов. — 29 12 12 18 » valign=»top»> 18 3 8 12 29
Fusobacterium SPP. 2 17 17 4 47 47 47 3 » valign=»top»> 31 6 54
и Porphyromonas и SPP. 2 4 9 47 8 82 3 62 6 9 6 86
Бактерии Bragilis Group
—
» valign=»top»> 6
—
—
—
—
—
—
—
15
—
—
Hsin и коллеги (51) оценивали лучевую терапию при остром карциноматозном риносинусите.Преобладающими изолятами были α-гемолитический стрептококк (8 изолятов), S. aureus (5 изолятов) и P. aeruginosa (3 изолята). Однако S. pneumoniae , H. influenzae и M. catarrhalis встречаются гораздо реже, что иллюстрирует уникальную микробиологию острой инфекции у этих пациентов.
S. aureus является частым возбудителем сфеноидного синусита (49). Недавно произошло значительное увеличение скорости восстановления метициллин-резистентного штамма S.aureus (MRSA) у пациентов с инфекциями верхних дыхательных путей, включая острый и хронический гайморит (52).
Мы обнаружили увеличение случаев выздоровления от MRSA в период с 2004 по 2006 год по сравнению с 2001-2003 годами при остром и хроническом верхнечелюстном синусите (53). S. aureus был выделен у 10 (8%) из 118 пациентов с острым синуситом в период с 2001 по 2003 год, и 3 (30%) были MRSA. S. aureus был обнаружен у 13 (10%) из 126 пациентов с острым синуситом в период с 2004 по 2006 год, и 9 (69%) были MRSA ( P < 0.01). S. aureus был обнаружен у 15 (16%) из 97 пациентов с хроническим синуситом в период с 2001 по 2003 год, и 4 (27%) были MRSA. S. aureus был обнаружен у 23 (20%) из 117 пациентов с хроническим синуситом в период с 2004 по 2006 год, и 14 (61%) были MRSA ( P < 0,05).
Инфекция является полимикробной примерно в одной трети случаев. Кишечно-кишечные бактерии выделялись реже, а анаэробы выделялись лишь в единичных случаях острого синусита.Однако в большинстве исследований острых синуситов соответствующие методы их восстановления применялись редко. Анаэробные бактерии обычно выделяются при остром синусите, связанном с заболеванием зубов, в основном как распространение инфекции из корней премоляров или моляров (54, 55).
P. aeruginosa и другие грамотрицательные палочки обнаруживались при синуситах нозокомиального происхождения (особенно у пациентов с назальными зондами или катетерами), у пациентов с ослабленным иммунитетом, у пациентов с ВИЧ-инфекцией и у пациентов с муковисцидозом (56).
Бактерии при хроническом синусите
Хотя точная причина воспаления, связанного с этим хроническим синуситом, неизвестна, присутствие бактерий в пазухах хорошо задокументировано (57, 58). Большинство клиницистов считают, что микроорганизмы играют основную роль в возникновении и патогенезе большинства случаев хронического синусита, и назначают противомикробную терапию. В отличие от согласия относительно микробиологии острого синусита, существуют разногласия относительно микробиологии хронического синусита.К сожалению, есть несколько проблем, которые мешают достоверности многих микробиологических исследований и, следовательно, способствуют несоответствию их результатов. Эти проблемы включают: различные методы, используемые для взятия проб из полости пазухи, отсутствие стерилизации области, через которую вводят троакар или эндоскоп, различные пазухи или области, из которых берутся пробы (т. воспалительной реакции, отсутствие количественного определения бактерий, предшествующее или текущее применение антибиотиков, вариабельный отбор пациентов (т.д., возраст, продолжительность, степень заболевания, хирургические или нехирургические субъекты), наличие носовых полипов, время транспортировки и метод посева.
В многочисленных исследованиях изучались бактериальные патогены, вызывающие хронический синусит. Однако в большинстве из них не использовались методы, подходящие для восстановления анаэробных бактерий. В исследованиях описаны значительные различия в микробных патогенах, присутствующих при хроническом синусите, по сравнению с острым синуситом. S. aureus , S.epidermidis , а при хроническом синусите преобладают анаэробные грамотрицательные бактерии. Патогенность некоторых низковирулентных микроорганизмов, таких как S. epidermidis , колонизаторов носовой полости, вызывает сомнения (18, 59). Отсутствие количественного определения или окрашивания по Граму в большинстве исследований препятствует оценке как плотности микроорганизмов, так и сопутствующей воспалительной реакции. Общая устойчивость S. epidermidis к противомикробным препаратам не доказывает ее патогенности.Хотя S. epidermidis не считается возбудителем синусита, его роль как возбудителя в других участках тела хорошо документирована (например, нейтропенический сепсис, инфекции постоянных катетеров и у ожоговых больных) (60). Частое выделение S. epidermidis из мазков, полученных из среднего носового хода здоровых людей, указывает на то, что он является комменсальным и вероятным контаминантом. В необычной ситуации, когда при окраске по Граму присутствует большое количество лейкоцитов и организмов и наблюдается сильный рост S.epidermidis , а в соответствующих анаэробных культурах рост этих и других микроорганизмов отсутствует, следует учитывать возможность истинной инфекции S. epidermidis (60–63).
Выделение грамотрицательных кишечных палочек, включая P. aeruginosa , Klebsiella pneumoniae , Proteus mirabilis , Enterobacter spp., и Escherichia coli Поскольку эти бактерии редко выделяют из культур среднего носового хода, полученных от здоровых людей, их выделение у этих пациентов с симптомами предполагает их патогенную роль.Эти микроорганизмы могли быть выделены после назначения противомикробной терапии у пациентов с хроническим синуситом.
Точные события, ведущие к хроническому синуситу, трудно определить или доказать (64). Было высказано предположение, что хронический синусит является продолжением неразрешившейся острой инфекции. Как упоминалось ранее, этиология острого синусита часто является вирусной, что может создать среду, синергетическую с ростом других организмов, как аэробных, так и анаэробных.Если инфекцию не лечить должным образом, воспалительный процесс может сохраняться, что со временем способствует росту анаэробов. Таким образом, патогены при синусите, по-видимому, эволюционируют в ходе инфекции — от вирусов к аэробным и анаэробным бактериям — по мере того, как симптомы и патология сохраняются в течение периода от недель до месяцев.
Микробиология хронического синусита отличается от таковой при остром синусите (таблица 1) (65–68). Переход от острого синусита к хроническому изучали с помощью повторных эндоскопических аспираций синуса у пяти пациентов (32).Большинство бактерий, выделенных из первой культуры, были аэробными или факультативными: S. pneumoniae , H. influenzae и M. catarrhalis . Отсутствие ответа на терапию было связано с появлением резистентных аэробных и анаэробных бактерий в последующих аспирациях. К ним относятся Fusobacterium nucleatum , пигментированные Prevotella , Porphyromonas spp. и Peptostreptococcus spp. (Фигура 2). Окончательно эрадикация инфекции была достигнута после введения эффективных противомикробных препаратов, а в трех случаях также путем хирургического дренирования.
Это исследование показывает, что со временем аэробные и факультативные виды постепенно заменяются анаэробами (32). Это может быть результатом избирательного воздействия антимикробных агентов, позволяющих выжить резистентным организмам, и развития условий, подходящих для анаэробного роста, которые включают снижение напряжения кислорода и повышение кислотности в пазухах. Они вызваны стойким отеком и опухолью, которые уменьшают кровоснабжение, а также потреблением кислорода аэробными бактериями (69). Другие факторы включают появление с течением времени или отбор анаэробов, обладающих факторами вирулентности, таких как капсула (70).
При хронических инфекциях при использовании адекватных методов анаэробы выявляются более чем в половине всех случаев, тогда как возбудители при остром синусите (например, S. pneumoniae , H. influenzae , M. catarrhalis ) встречаются с меньшей частотой (65–68, 71). Недавнее исследование с использованием секвенирования видоспецифического фрагмента рибосомной ДНК 16S для генетической идентификации бактерий продемонстрировало восстановление анаэробов у половины из 18 пациентов с хроническим синуситом (72).
Полимикробная инфекция часто встречается при хроническом синусите, который представляет собой синергетическую инфекцию (70) и, следовательно, его труднее искоренить с помощью противомикробных препаратов узкого спектра действия. Хронический синусит, вызванный анаэробами, вызывает особую клиническую озабоченность, поскольку многие осложнения, связанные с этим состоянием (например, образование мукоцеле, остеомиелит, локальные и внутричерепные абсцессы), вызываются этими бактериями (55).
Роль анаэробов в развитии хронического синусита подтверждается их способностью вызывать хронический синусит у кроликов путем интрасинусной инокуляции Bacteroides fragilis и быстрой выработкой сывороточных антител IgG против этого микроорганизма у инфицированных животных (73).Патогенная роль этих микроорганизмов также подтверждается обнаружением антител (IgG) к двум анаэробным микроорганизмам, обычно выделяемым из аспиратов носовых пазух ( F. nucleatum и Prevotella intermedia ) (74). Уровни антител к этим микроорганизмам снизились у лиц, которые ответили на терапию и вылечились, но не снизились у тех, кому лечение не помогло (рис. 3).
Детские исследования.
В период с 1981 по 2010 год было проведено 11 исследований микробиологии хронического синусита у детей (67, 75–85).Четыре из этих исследований были проспективными (75, 76, 80, 82), а шесть — ретроспективными (таблица 2). Во всех исследованиях, кроме трех, образцы верхнечелюстной пазухи брались трансназальной аспирацией. Наиболее распространенными критериями для оценки были симптомы, продолжавшиеся более 90 дней. Попытки стерилизовать нос перед получением культуры были предприняты только в пяти исследованиях, и количественный анализ бактерий проводился редко. В двух исследованиях нормальная назальная флора была наиболее часто восстанавливаемой микрофлорой. Трудно понять, какое патологическое значение приписывать этим организмам.В остальных исследованиях возбудители, распространенные при острой инфекции, были обнаружены примерно в 60% случаев (т. е. H. influenzae , S. pneumoniae и M. catarrhalis ). Это было особенно верно, когда критерии входа включали гнойные выделения. У остальных 30-40% детей контаминанты были обнаружены. Анаэробы были обнаружены в четырех исследованиях, единственных, в которых использовались методы их выделения (67, 75, 82, 83).
S
9004.aureus (19%) и α-гемолитические стрептококки (23%) преобладали при решетчатом синусите в одном исследовании (84), а S. epidermidis и α-гемолитические стрептококки в другом (76). M. catarrhalis был наиболее частым изолятом при исследовании детей с аллергией, хотя 25% из них имели полимикробную флору (85). У детей с обострениями преобладали S. pneumoniae и H. influenzae (86).
Brook и Yocum (87) исследовали 40 детей с хроническим синуситом.Инфицированными носовыми пазухами были верхнечелюстные (15 случаев), решетчатые (13 случаев) и лобные (7 случаев). Пансинусит присутствовал у пяти пациентов. Всего был выделен 121 изолят (97 анаэробных и 24 аэробных). Анаэробы были выделены из всех 37 культур-позитивных образцов, а в 14 случаях (38%) они были смешаны с аэробами. Преобладающими анаэробными микроорганизмами были грамотрицательные палочки (36), анаэробные грамположительные кокки (28) и Fusobacterium spp. (13). Преобладающими аэробами были α-гемолитические стрептококки (7), S.aureus (7) и Haemophilus spp. (4).
Brook и коллеги (75) сопоставили микробиологические показатели одновременного хронического среднего отита с выпотом и хроническим верхнечелюстным синуситом у 32 детей. Две трети детей имели бактериальную этиологию. Наиболее часто встречались изоляты H. influenzae (9 изолятов), S. pneumoniae (7 изолятов), Prevotella spp. (8 изолятов) и Peptostreptococcus spp. (6 изолятов). Микробиологическое соответствие между ухом и придаточной пазухой выявлено у 22 (69%) детей с положительным посевом.
Erkan и коллеги (82) исследовали 93 хронически воспаленных верхнечелюстных пазухи. Анаэробы были выделены в 81 из 87 (93%) культур-позитивных образцов и были обнаружены отдельно в 61 (70%) и смешаны с аэробными или факультативными бактериями в 20 (23%). Аэробные или факультативные бактерии были обнаружены отдельно в шести случаях (7%). Всего был выделен 261 изолят, 19 анаэробов и 69 аэробов или факультативов. Преобладающими анаэробами были Bacteroides spp. и анаэробные кокки; преобладающими аэробами или факультативами были Streptococcus spp.и S. aureus.
Hsin и коллеги (83) получили культуры от 165 детей с хроническим риносинуситом. Из 399 изолятов 21% были α-гемолитическим Streptococcus , 19% H. influenzae (19,5%), 14% S. pneumoniae , 9% S. aureus и 8% анаэробами. Показатели чувствительности к противомикробным препаратам всех аэробных изолятов значительно увеличились за шесть лет исследования.
Исследования у взрослых.
Присутствие анаэробов при хроническом синусите у взрослых часто имеет клиническое значение (88, 89).Finegold et al. (68) обнаружили повторение признаков и симптомов в два раза чаще, когда в посевах количество анаэробных бактерий превышало 10 ³ колониеобразующих единиц на миллилитр.
Анаэробы часто выявляли всякий раз, когда применялись методы их культивирования (табл. 2). Преобладающими изолятами были пигментированные Prevotella , Fusobacterium и Peptostreptococcus spp. Преобладающими аэробами были S. aureus , M.catarrhalis и Haemophilus spp. Аэробные и анаэробные бактерии, продуцирующие β-лактамазу (BLPB), были выделены более чем у трети этих пациентов (61, 65, 66, 71, 89, 90). Этими BLPB были S. aureus , Haemophilus , Prevotella , Porphyromonas и Fusobacterium spp.
Сводка 18 исследований хронического синусита, проведенных с 1974 г., включавших 1923 пациента (298 детей), представлена в табл. 2 (66–68, 82, 83, 90–102).Анаэробы были восстановлены от 8 до 93%. Различия в выздоровлении могут быть связаны с различиями в методологиях, используемых для транспортировки и культивирования, популяции пациентов, географии и предшествующей антимикробной терапии.
Brook и Frazier (103) сопоставили микробиологию с хирургией околоносовых пазух в анамнезе у 108 пациентов с хроническим верхнечелюстным синуситом и обнаружили более высокую частоту выделения P. aeruginosa и других грамотрицательных бацилл у пациентов, ранее перенесших хирургические вмешательства на носовых пазухах.Однако анаэробы значительно чаще выделялись у пациентов, которым ранее не проводилось хирургическое вмешательство.
Brook оценил микробиологию 13 хронически инфицированных лобных (104), семи клиновидных (105) и 17 решетчатых пазух (106) (таблица 1). Анаэробные бактерии были обнаружены более чем у двух третей пациентов. Преобладающие анаэробы включали Prevotella , Peptostreptococcus и Fusobacterium spp. Основными аэробными микроорганизмами были грамотрицательные палочки ( H.influenzae , K. pneumoniae , E. coli и P. aeruginosa ).
Nadel et al. (61) также чаще выделяли грамотрицательные палочки у пациентов, перенесших ранее операцию, или у тех, кто подвергался промыванию носовых пазух. P. aeruginosa также чаще встречался у пациентов, получавших системные стероиды. Другие исследования также отметили этот сдвиг в сторону грамотрицательных микроорганизмов у пациентов, которые неоднократно и интенсивно лечились (60, 62, 63). Бактериальная флора включает Pseudomonas spp., Enterobacter spp., MRSA, H. influenzae и M. catarrhalis .
Бактерии при хроническом гайморите, связанном с полипозом носа
Полипы носа могут нарушать вентиляцию и дренаж околоносовых пазух из-за закупорки остиомеатального комплекса. Несколько исследований показали, что в большинстве случаев хронического синусита, при котором присутствуют назальные полипы, бактериальные культуры отрицательны. Даже методы полимеразной цепной реакции не смогли выявить бактериальную инфекцию в большинстве случаев (107).Hamilos и коллеги (108) получили антральную культуру у 12 пациентов с хроническим верхнечелюстным синуситом с носовыми полипами и изолированными микроорганизмами только в 3 случаях. Однако ни в одном из этих исследований не использовались методы, подходящие для выделения анаэробов.
Мы оценили аспираты 48 хронически воспаленных верхнечелюстных пазух от пациентов с полипозом носа, которые были культивированы на наличие аэробных и анаэробных бактерий (109). Бактериальный рост присутствовал в 46 (96%) образцах. Аэробные или факультативные бактерии присутствовали в 6 (13%) образцах, только анаэробные бактерии — в 18 (39%) и смешанные аэробные и анаэробные бактерии — в 22 (48%).Выявлено 110 бактериальных изолятов (по 2,4 на образец). Тридцать девять изолятов были аэробными или факультативными микроорганизмами (0,85 на образец). Преобладающими аэробными или факультативными микроорганизмами были: S. aureus , микроаэрофильные стрептококки, H. influenzae и M. catarrhalis . Выделен 71 анаэроб (по 1,5 на особь). Преобладающими анаэробами были Peptostreptococcus spp., Prevotella spp., P.asaccharolytica , Fusobacterium spp., и P.acnes .
Kim и коллеги (110) изучали бактериологию и чувствительность к противомикробным препаратам аспиратов верхнечелюстных пазух при хроническом синусите с назальными полипами у 81 пациента. Аэробы были выделены из 48% аспиратов и включали S. aureus , H. influenzae и S. pneumoniae . Анаэробы были выделены из 18,5%, причем преобладали Prevotella и Peptostreptococcus .
Эти данные свидетельствуют о том, что микробиология верхнечелюстной пазухи у пациентов с хроническим синуситом с полипозом не отличается от таковой у пациентов с хроническим синуситом без этого состояния, поскольку основными изолятами является полимикробная аэробно-анаэробная флора.
Бактерии при обострении хронического синусита
Острое обострение хронического синусита (ОВХС) представляет собой внезапное ухудшение исходного хронического синусита с либо ухудшением, либо появлением новых симптомов. Как правило, острые (не хронические) симптомы полностью исчезают между приступами (111). Мы оценили микробиологию острого AECS (112), выполнив повторную эндоскопическую аспирацию синуса у семи пациентов в течение периода от 125 до 242 дней. Бактерии были извлечены из всех 22 аспиратов, и количество изолятов варьировалось от двух до четырех. Всего было выделено 54 изолята, 16 аэробных и факультативных и 38 анаэробных бактерий. Аэробные бактерии представляли собой семь H. influenzae , три S. pneumoniae , три M. catarrhalis , два S. aureus и один K. pneumoniae . Анаэробные бактерии включали пигментированные Prevotella и Porphyromonas spp. (19), Peptostreptococcus spp. (9), Fusobacterium spp. (8) и P.acnes (2).Изменение типов изолятов было отмечено во всех последовательных культурах, полученных от одних и тех же пациентов, поскольку возникали разные микроорганизмы, а ранее выделенные бактерии больше не выделялись. Повышение устойчивости к противомикробным препаратам было отмечено в шести случаях. Эти результаты иллюстрируют микробную динамику AECS, где преобладают анаэробные и аэробные бактерии, и подчеркивают важность получения культур от пациентов с этой инфекцией для выбора правильной антимикробной терапии.
Brook (113) сравнил аэробную и анаэробную микробиологию верхнечелюстной AECS с микробиологией хронического верхнечелюстного синусита. В исследование были включены 32 человека с хроническим синуситом и 30 человек с AECS. В общей сложности 81 изолят был выделен из 32 случаев (2,5 на образец) с хроническим синуситом, 33 аэробных и 48 анаэробных. Только аэробы были обнаружены в 8 образцах (25%), только анаэробы были выделены в 11 (34%), а смешанные аэробы и анаэробы были обнаружены в 13 (41%). Преобладающими аэробными и факультативными были Enterobacteriaceae и S.золотистый . Преобладающими анаэробами были Peptostreptococcus spp., Fusobacterium spp., анаэробные грамотрицательные палочки и P. acnes . Всего было выделено 89 изолятов из 30 случаев (3,0 на образец) с AECS, 40 аэробных и факультативных и 49 анаэробных. Аэробы были обнаружены в 8 случаях (27%), анаэробы только в 11 (37%), а смешанные аэробы и анаэробы были обнаружены в 11 (37%). Преобладающими аэробами были S. pneumoniae , Enterobacteriaceae и S.золотистый . Наиболее распространенными анаэробами были Peptostreptococcus spp. , Fusobacterium spp., анаэробные грамотрицательные палочки и P. acnes . Это исследование показывает, что микроорганизмы, выделенные от пациентов с AECS, были преимущественно анаэробными и были подобны тем, которые обычно обнаруживаются при хроническом синусите. Однако аэробные бактерии, которые обычно обнаруживаются при острых инфекциях (например, S. pneumoniae , H. influenzae и M. catarrhalis ), также могут появляться при некоторых эпизодах AECS.
Нозокомиальный риносинусит
Пациенты с нозокомиальным синуситом, как правило, нуждаются в длительном периоде интенсивной терапии (послеоперационные пациенты, пострадавшие от ожогов, пациенты с тяжелой травмой), включающей длительную эндотрахеальную или назогастральную интубацию (114). Назотрахеальная интубация подвергает пациента значительно более высокому риску нозокомиального синусита, чем оротрахеальная интубация (116). Приблизительно у 25% пациентов, которым требуется назотрахеальная интубация более 5 дней, развивается нозокомиальный синусит (117). В отличие от внебольничного синусита, обычными возбудителями являются грамотрицательные энтеробактерии (например, P. aeruginosa , K. pneumoniae , Enterobacter spp., P. mirabilis , Serratia marcescens 9004). -положительные кокки (иногда стрептококки и стафилококки) (115–119). Являются ли эти микроорганизмы на самом деле патогенными, неясно, и они обычно представляют собой колонизацию окружающей среды с нарушением мукоцилиарного транспорта и наличием инородного тела в носовой полости.
Souweine и коллеги (120) изучали микробиологию гайморита, связанного с ИВЛ, у 24 пациентов. Девять культур были мономикробными и 15 полимикробными. В среднем из каждой пазухи было извлечено 2 микроорганизма, включая 21 грамположительную бактерию, 22 грамотрицательных бактерии и 5 дрожжевых грибков. P. aeruginosa и энтерококки были наиболее часто идентифицируемыми микроорганизмами.
Оценка микробиологии нозокомиального синусита у девяти детей с неврологическими нарушениями показала наличие анаэробных бактерий, всегда смешанных с аэробными и факультативными бактериями, в шести (67%) аспиратах носовых пазух и аэробных бактерий только в трех (33%) (121). ).Было 24 бактериальных изолята, 12 аэробных или факультативных и 12 анаэробных. Преобладающими аэробными изолятами были K. pneumoniae , E. coli и S. aureus (по два каждый) и P. mirabilis , P. aeruginosa , H. influenzae 900 и S. pneumoniae (по одному). Преобладающими анаэробами были Prevotella spp. (пять), Peptostreptococcus spp. (четыре), F. nucleatum (два) и B.fragilis (один). Микроорганизмы, сходные с теми, что были извлечены из носовых пазух, также были выделены из места трахеостомии и аспирата из гастростомической раны в пяти из семи случаев. Это исследование демонстрирует уникальность микробиологических особенностей синусита у детей с неврологическими нарушениями, у которых, помимо микроорганизмов, вызывающих инфекцию у нормальных детей, преобладают факультативные и анаэробные грамотрицательные микроорганизмы, способные колонизировать другие участки тела.
Различия в выделении бактерий из нескольких пазух
Различия в распределении микроорганизмов у одного пациента, страдающего инфекциями в нескольких пазухах, подчеркивают важность получения культур из всех инфицированных пазух. В недавнем исследовании оценивались различия между инфицированными пазухами путем изучения аэробной и анаэробной микробиологии острого и хронического синусита у пациентов с поражением нескольких пазух (122). У 155 обследованных пациентов был синусит верхнечелюстной, решетчатой или лобной пазухи (любая комбинация), и у них были выявлены микроорганизмы из двух-четырех одновременно инфицированных пазух. Аналогичные аэробные, факультативные и анаэробные микроорганизмы были обнаружены у всех групп больных. У пациентов с выделенными микроорганизмами из двух пазух и острым синуситом 31 (56%) из 55 изолятов были обнаружены только в одной пазухе, а 24 (44%) были выделены одновременно из двух пазух.У пациентов с хронической инфекцией 31 (34%) из 91 изолята были обнаружены только из одной пазухи, а 60 (66%) были обнаружены одновременно из двух пазух. Анаэробные бактерии чаще одновременно выделялись из двух пазух (50 из 70), чем аэробные и факультативные (10 из 21; P < 0,05). Аналогичные результаты наблюдались у пациентов, у которых микроорганизмы были выделены из трех или четырех пазух. БЛПП чаще выделяли у больных с хронической инфекцией (58–83%), чем у больных с острой инфекцией (32–43%).Эти наблюдения иллюстрируют наличие различий в распределении микроорганизмов у одного больного, страдающего инфекциями в нескольких пазухах, и подчеркивают важность получения культур из всех инфицированных пазух.
бета-лактамаза, продуцирующие бактерии
S. aureus , H. Phangeenzae и M. Catarrhalis , пигментированные PREVOTELLAS , Porphyromomonas , и Fusobacterium видов могут производить фермент β-лактамазу (123 ).Скорость восстановления аэробных и анаэробных BLPB в ротоглотке в последние годы увеличилась, и эти микроорганизмы были выделены более чем у половины пациентов с инфекциями головы и шеи, включая синусит (123). BLPB могут принимать непосредственное участие в инфекции, защищая не только себя от активности пенициллинов, но и чувствительных к пенициллину микроорганизмов. Это может произойти, когда фермент β-лактамаза секретируется в инфицированную ткань или жидкость абсцесса в количествах, достаточных для разрыва β-лактамного кольца пенициллина до того, как он убьет восприимчивые бактерии (124).
Высокая частота восстановления BLPB при инфекциях верхних дыхательных путей может быть связана с выделением этих микроорганизмов после антимикробной терапии β-лактамными антибиотиками. Появление резистентной к пенициллину флоры может произойти уже после короткого курса лечения пенициллином (125, 126).
Фактическая активность фермента β-лактамазы и явление экранирования были продемонстрированы в жидкостях при остром и хроническом воспалении придаточных пазух (127). BLPB были выделены в 4 из 10 аспиратов острого синусита (таблица 3) и в 10 из 13 аспиратов хронического синусита.Преобладающими BLPB, выделенными при остром синусите, были H. influenzae и M. catarrhalis , а обнаруженными при хроническом синусите были Prevotella и Fusobacterium spp. Восстановление BLPB неудивительно, поскольку более двух третей пациентов с острым синуситом и все пациенты с хроническим синуситом получали противомикробные препараты, которые могли быть выбраны для BLPB.
ТАБЛИЦА 2.Краткое изложение 18 исследований, которые оценили роль анаэроб в хроническом бактериальном синусимите
Авторы (ссылка)
9072
№ пациентов
9074
Пациенты, у которых анаэробные организмы были изолированы % )
Анаэробы* ( % )
Frederick et al. (91) 83 Хронический синусит 75 52
Van Cauwenberge et al. (92) 66 Острый и хронический синусит 39 39
Карма и др. (93) 40 Взрослые Хронический синусит » valign=»top»> 100 19
Берг и др. (94) 54 взрослых хронический синусит 3 9 42
15 взрослых хронический синусит 38 48
Sedallian et al . (96) 40 Хронический синусит 69 46
Simoncelli et al. (97) 132 взрослых хронический синусит NS 22
Tabaqchali (98) 35 Хронический синусит » valign=»top»> 70 39
Брук (67) 40 Дети Хронический синусит 100 80
Hartog et al. (99) 90 Хронический синусит 81 29
Ito et al. (100) » valign=»top»> 10 Хронический гайморит 100 60
Erkan et al. (82) 93 Дети Хронический гайморит 93 93
Erkan et al. (90) 126 взрослых хронический верхнечелюстный синусит » valign=»top»> 88
Брук (67) Брук (67) 68 взрослых хронический верхнечелюстный синусит 100 82

Edelstein et al . (101) 114 Взрослые Острый и хронический синусит NS 12
Klossek et al. (102) 412 Хронический синусит NS 26
Finegold et al. (68) 150 Взрослые Хронический гайморит 54 49
Hsin et al. (83)
165 Дети
Хронический гайморит
» valign=»top»> 32
8
+ (BL +) 9072
ТАБЛИЦА 3. ВЫЯВЛЕНИЕ β-ЛАКТАМАЗ В АСПИРАТАХ ХРОНИЧЕСКОГО СИНУСИТА
+
Организм
1
2
3
4
золотистый стафилококк (BL +) + +
Streptococcus pneumoniae +
Peptostreptococcus spp. + + + +
Пропионибактерий Acnes +
Fusobacterium SPP.(BL+) + +
Fusobacterium spp. (BL −) + +
Prevotella spp. (BL +) +
Prevotella spp. (Bl -) + + + + 2
Бактерии
9 Группа Bl +) + +
β-лактамазная активность в плюс
+
+ + +
+
+
синусит был обнаружен только у 2% из 103 пациентов (129). Однако, поскольку он был обнаружен только в одном случае из аспирата носовых пазух (130), его точная роль неизвестна.
Mycoplasma pneumoniae подозревается в качестве причины острого синусита, но до сих пор не было предпринято никаких попыток выделить ее из инфицированных пазух. Однако увеличение титров антител к нему предполагает связь между синуситом и инфекцией M. pneumoniae (131) при гнойных бактериальных и негнойных небактериальных инфекциях.
ДНК, специфичная для M. pneumoniae , была идентифицирована в небольшой группе пациентов с синуситом и/или полипозом носа (132).Однако другое исследование не подтвердило наличие специфичных для бактерий последовательностей ДНК для 16S рибосомной РНК (107).
Lee и коллеги (133) не смогли идентифицировать какие-либо атипичные бактерии у 11 пациентов с хроническим синуситом с помощью полимеразной цепной реакции.
1. Faden H, Stanievich J, Brodsky L, Bernstein J, Ogra PL, et al. Изменения флоры носоглотки при средних отитах детского возраста. Pediatr Infect Dis 1990; 9:623–626. 2. Дель Беккаро М.А., Мендельман П.М., Инглис А.Ф., Ричардсон М.А., Дункан Н.О., Шугерман Р.П., и др. Бактериология острого среднего отита: новый взгляд. J Pediatr 1992; 120:856–862. 3. Брук И. Аэробная и анаэробная бактериология гнойного ринофарингита у детей. J Clin Microbiol 1988; 26:592–594. 4. Саволайнен С., Юликоски Дж., Джусимис-Сомер Х.Бактериальная флора полости носа у здоровых молодых мужчин. Ринология 1986;24:249–255. 5. Winther B, Brofeldt S, Gronborg H, Mygind N, Pedersen M, Vejlsgaard R. Изучение бактерий в носовой полости и носоглотке при простудных заболеваниях, приобретенных естественным путем. Acta Otolaryngol 1984; 98:315–320. 6. Джусимис-Сомер Х.Р., Саволайнен С., Юликоски Дж.С. Сравнение бактериальной флоры носа у двух групп здоровых лиц и у больных острым гайморитом. J Clin Microbiol 1989; 27:2736–2743. 7. Гуолтни Дж.М. мл., Сиднор А., Санде М.А. Этиология и антимикробная терапия острого синусита. Ann Otol Rhinol Laryngol 1981;90:68–71. 8. Листад А., Бердал П., Лунд-Иверсен Л. Бактериальная флора синусита с исследованием устойчивости бактерий к антибиотикам in vitro. Acta Otolaryngol Suppl 1964;188:390–400. 9. Найлен О., Джеппссон П. Х., Бранефорс-Хеландер П. Острый синусит. Клиническое, бактериологическое и серологическое исследование со специальной ссылкой на Haemophilus influenzae. Scand J Infect Dis 1972; 4:43–48. 10. Björkwall T. Бактериологическое исследование при гайморите: бактериальная флора носового хода. Acta Otolaryngol Suppl 1950; 83:1–32. 11. Catlin FI, Cluff LE, Reynolds RC.Бактериология острых и хронических синуситов. South Med J 1965; 58:1497–1502. 12. Синь Ч., Цао Ч., Су М.С., Чжоу М.С., Лю С.М. Сравнение пункции верхнечелюстной пазухи с эндоскопическим посевом среднего носового хода при риносинусите у детей. Am J Rhinol 2008; 22: 280–284. 13. Ручей I. Аэробная и анаэробная бактериальная флора верхнечелюстных пазух в норме. Ларингоскоп 1981;91:372–376. 14. Су В.Я., Лю Ч.Р., Хун С.Ю., Цай В.Ф. Бактериологические исследования при хроническом гайморите. Ларингоскоп 1983;93:931–934. 15. Cook HE, Haber J. Бактериология верхнечелюстной пазухи. J Oral Maxillofac Surg 1987; 45:1011–1014. 16. Собин Дж., Энгквист С., Норд К.Э. Бактериология верхнечелюстной пазухи у здоровых добровольцев. Scand J Infect Dis 1992; 24:633–635. 17. Цзян Р.С., Лян К.Л., Джанг Дж.В., Хсу С.И. Бактериология эндоскопически нормальных верхнечелюстных пазух. J Laryngol Otol 1999;113:825–828. 18. Гордтс Ф., Халевик С., Пьерард Д., Кауфман Л., Клемент П.А. Микробиология среднего носового хода: сравнение нормальных взрослых и детей. J Laryngol Otol 2000;114:184–188. 19. Мацковяк П.А. Нормальная флора. N Engl J Med 1983; 307:83–93. 20. Ручей I. Бактериальная интерференция. Crit Rev Microbiol 1999; 25:155–172. 21. Sprunt K, Redman W. Данные, свидетельствующие о важности роли межбактериального ингибирования в поддержании баланса нормальной флоры. Ann Intern Med 1968; 68: 579–590. 22. Бернштейн Дж.М., Сагахтахери-Алтайе С., Дрейд Д.М., Вактавски-Венде Дж. Бактериальное вмешательство в бактериальную флору носоглотки у детей, склонных и не склонных к отиту. Acta Otorhinolaryngol Belg 1994; 48:1–9. 23. Murray PR, Rosenblatt JE. Бактериальная интерференция ротоглоточных и клинических изолятов анаэробных бактерий. J Infect Dis 1976; 134:281–285. 24. Брук И., Гобер А. Бактериальная интерференция в носоглотке склонных и не склонных к среднему отиту детей. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 2000;126:1011–1013. 25. Ручей И., Гобер А.Э. Бактериальная интерференция в носоглотке и носовой полости у склонных и не склонных к синуситам детей. Acta Otolaryngol 1999;119:832–836. 26. Ручей И. , Гобер А.Э. Восстановление потенциальных возбудителей и мешающих бактерий в носоглотке у курящих и некурящих. Сундук 2005; 127:2072–2075. 27. Ручей И., Гобер А.Е. Влияние отказа от курения на микробную флору. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 2007;133:135–138. 28. Ручей И., Гобер А.Э. Выделение потенциальных возбудителей в носоглотке здоровых и склонных к среднему отиту детей и их курящих и некурящих родителей. Ann Otol Rhinol Laryngol 2008;117:727–730. 29. Ручей И., Гобер А.Э. Динамика назофарингита у детей. Otolaryngol Head Neck Surg 2000;122:696–700. 30. Foote PA Jr, Brook I. Терапия пенициллином и клиндамицином при рецидивирующем тонзиллите. Влияние микробной флоры. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1989;15:856–859. 31. Брук I, Фут Пенсильвания. Бактериальная интерференция и бета-лактамазопродуцирующие бактерии в аденоидах после антимикробной терапии. Rev Infect Dis 1997; 25:493. 32. Brook I, Frazier EH, Foote PA. Микробиология перехода острого гайморита в хронический. J Med Microbiol 1996; 45:372–375. 33. Subausie MC, Jacoby DB, Richards SM, Proud D. Инфекция риновирусной клеточной линии респираторного эпителия человека: индукция высвобождения цитокинов и модуляция восприимчивости к инфекции путем воздействия цитокинов. J Clin Invest 1995; 96: 549–557. 34. Шаллер М., Хогабоам К.М., Лукач Н., Кункель С.Л. Респираторные вирусные инфекции стимулируют экспрессию хемокинов и усугубляют астматический ответ. J Allergy Clin Immunol 2006;118:295–302. 35. Garofalo RP, Hintz KH, Hill V, Patti J, Ogra PL, Welliver RC Sr. Сравнение эпидемиологических и иммунологических особенностей бронхиолита, вызванного вирусом гриппа и респираторно-синцитиальным вирусом. J Med Virol 2005; 75:282–289. 36. Осур С.Л. Вирусные респираторные инфекции в сочетании с астмой и синуситом: обзор. Ann Allergy Asthma Immunol 2002; 89: 553–560. 37. Элиас Дж.А., Чжэн Т., Эйнарссон О., и др. Эпителиальный интерлейкин-11: регуляция цитокинами, респираторно-синцитиальным вирусом и ретиноевой кислотой. J Biol Chem 1994; 269:22261–22268. 38. Прауд Д. Вирусные инфекции верхних дыхательных путей. Pulm Pharmacol Ther 2008; 21:468–473. 39. Винтер Б., Гуолтни Дж. М. мл., Майгинд Н., Тернер Р. Б., Хендли Дж. О. Участки выделения риновируса после точечной инокуляции верхних дыхательных путей. JAMA 1986; 256:1763–1767. 40. Gwaltney JM Jr. Риновирусная инфекция нормальных дыхательных путей человека. Am J Respir Crit Care Med 1995;152:S36–S39. 41. Gwaltney JM Jr, Phillips CD, Miller RD, Riker DK. Компьютерно-томографическое исследование насморка. N Engl J Med 1994; 330:25–30. 42. Пухакка Т., Мякеля М.Ю., Аланен А., Каллио Т., Корсофф Л., Арстила П., Лейнонен М., Пулккинен М., Суонпяя Дж., Мерцола Дж., Руусканен О.Синусит при простуде. J Allergy Clin Immunol 1998;102:403–408. 43. Кристо А., Ухари М., Луотонен Дж., Койвунен П., Илкко Э., Тапиайнен Т., Алхо О-П. Оценка придаточных пазух носа у детей при респираторной инфекции с помощью магнитно-резонансной томографии. Педиатрия 2003;111:e586–e589. 44. Сасаки Ю., Того Ю., Вагнер Х.Н., Хорник Р.Б., Шварц А.Р., Проктор Д.Ф. Мукоцилиарная функция при экспериментально индуцированной риновирусной инфекции у человека. Ann Otol Rhinol Laryngol 1973;82:203–211. 45. Gwaltney JM Jr. Острый внебольничный синусит. Clin Infect Dis 1996; 23:1209–1225. 46. Gwaltney JM Jr, Scheld WM, Sande MA, Sydnor A. Микробная этиология и антимикробная терапия у взрослых с острым внебольничным синуситом: пятнадцатилетний опыт работы в Университете Вирджинии и обзор других избранные исследования. J Allergy Clin Immunol 1992;90:457–462. 47. Wald ER, Milmore GJ, Bowen AD, Ledema-Medina J, Salamon N, Bluestone CD. Острый гайморит у детей. N Engl J Med 1981; 304:749–754. 48. Wald ER, Guerra N, Byers C. Инфекции верхних дыхательных путей у детей раннего возраста: продолжительность и частота осложнений. Педиатрия 1991;87:129–133. 49. Лью Д., Саутвик Ф.С., Монтгомери В.В., Вебер А.Л., Бейкер А.С.Клиновидный синусит. Обзор 30 кейсов. N Engl J Med 1983; 309:1149–1154. 50. Brook I, Foote PA, Hausfeld JN. Частота выявления возбудителей острого гайморита у взрослых до и после введения вакцинации детей 7-валентной пневмококковой вакциной. J Med Microbiol 2006;55:943–946. 51. Синь Ч., Су М.С., Цао Ч., Чжуан С.И., Лю С.М. Бактериология острого риносинусита у выживших после карциномы носоглотки: результат пункций верхнечелюстных пазух. Eur Arch Otorhinolaryngol 2007; 264:1157–1162. 52. Брук I. Роль метициллин-резистентного Staphylococcus aureus в инфекциях головы и шеи. Дж Ларынгол Отол 2009;11:1–7. 53. Brook I, Foote PA, Hausfeld JN. Увеличение частоты выздоровления метициллинорезистентного Staphylococcus aureus при остром и хроническом гайморите. J Med Microbiol 2008; 57:1015–1017. 54. Brook I, Frazier EH, Gher ME Jr. Микробиология периапикальных абсцессов и связанного с ними гайморита. J Periodontol 1996;67:608–610. 55. Брук И., Фридман Э.М. Внутричерепные осложнения синуситов у детей. Последствия периапикального абсцесса. Энн Отол Ринол Ларингол 1982; 91:41–43. 56. Шапиро Э.Д., Милмо Г.Дж., Уолд Э.Р., Родман Д.Б., Боуэн А.Д.Бактериология верхнечелюстных пазух у больных муковисцидозом. J Infect Dis 1982;146:589–593. 57. Уолд Э.В. Микробиология острых и хронических синуситов у детей и взрослых. Am J Med Sci 1998; 316:13–20. 58. Biel MA, Brown CA, Levinson RM, Garvis GE, Paisner HM, Sigel ME, Tedford TM. Оценка микробиологии хронического гайморита. Ann Otol Rhinol Laryngol 1998;107:942–945. 59. Jiang RS, Hsu CY, Jang JW. Бактериология верхнечелюстной и решетчатой пазух при хроническом синусите. J Laryngol Otol 1998;112:845–848. 60. Хсу Дж, Ланца, округ Колумбия, Кеннеди Д.В. Антимикробная резистентность при бактериальном хроническом синусите. Am J Rhinol 1998; 12: 243–248. 61. Надель Д.М., Ланза, округ Колумбия, Кеннеди Д.В. Посев под эндоскопическим контролем при хроническом синусите. Am J Rhinol 1998; 12: 233–241. 62. Бахаттачарья Н., Кепнес Л.Дж. Микробиология рецидивирующего риносинусита после эндоскопической хирургии околоносовых пазух. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1999;125:1117–1120. 63. Bolger WE. Грамотрицательный синусит: новая клиническая форма. Am J Rhinol 1994; 8: 279–283. 64. Калинер М., Осгуторп Дж., Пожарный П., Анон Дж., Джорджитис Дж., Дэвис М.Л., Наклерио Р., Кеннеди Д.Синусит: скамья к постели. Otolaryngol Head Neck Surg 1997;116:S1–S20. 65. Норд СЕ. Роль анаэробных бактерий в рецидивирующих эпизодах синуситов и тонзиллитов. Clin Infect Dis 1995; 20:1512–1524. 66. Брук И., Томпсон Д., Фрейзер Э. Микробиология и лечение хронического гайморита. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1994;120:1317–1320. 67. Брук И. Бактериологические особенности хронического синусита у детей. JAMA 1981; 246: 967–969. 68. Finegold SM, Flynn MJ, Rose FV, Jousimies-Somer H, Jakielaszek C, McTeague M, Wexler HM, Berkowitz E, Wynne B. Бактериологические данные, связанные с хроническим бактериальным верхнечелюстным синуситом у взрослых. Clin Infect Dis 2002; 35:428–433. 69. Carenfelt C, Lundberg C. Гнойные и негнойные выделения из верхнечелюстных пазух в зависимости от Po2, Pco2 и pH. Acta Otolaryngol 1977; 84:138–144. 70. Брук И. Роль инкапсулированных анаэробных бактерий в синергических инфекциях. Crit Rev Microbiol 1987; 14:171–193. 71. Брук И. Бактериология хронического гайморита у взрослых. Ann Otol Rhinol Laryngol 1989; 98:426–428. 72. Стивенсон М.Ф., Мфуна Л., Дауд С.Э., Уолкотт Р.Д., Барбо Дж., Пуассон М., Джеймс Г., Дерозье М.Молекулярная характеристика полимикробной флоры при хроническом риносинусите. J Отоларингол Head Neck Surg. 2010; 39: 182–187. 73. Jyonouchi H, Sun S, Kennedy CA, Roche AK, Kajander KC, Miller JR, Germaine GR, Rimell FL. Локализованное воспаление околоносовых пазух в модели синусита у кроликов, индуцированное Bacteroides fragilis , сопровождается строгими иммунными реакциями. Otolaryngol Head Neck Surg 1999;120:869–875. 74. Brook I, Yocum P. Иммунный ответ на Fusobacterium nucleatum и Prevotella intermedia у пациентов с хроническим верхнечелюстным синуситом. Ann Otol Rhinol Laryngol 1999;108:293–295. 75. Брук И., Йокум П., Шах К. Аэробная и анаэробная бактериология одновременного хронического среднего отита с выпотом и хроническим синуситом у детей. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 2000;126:174–176. 76. Оробелло П.В. младший, Парк Р.И., Белчер Л., Эгглстон П., Ледерман Х.М., Бэнкс младший, Модлин Дж.Ф., Наклерио Р.М. Микробиология хронического синусита у детей. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1991;117:980–983. 77. Тинкльман Д.Г., Силк Х.Дж. Клинико-бактериологические особенности хронического синусита у детей. Am J Dis Child 1989; 143: 938–941. 78. Muntz HR, Lusk RP. Бактериология решетчатых булл у детей с хроническим синуситом. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1991;117:179–181. 79. Otten FWA, Grote JJ. Лечение хронического гайморита у детей. Int J Pediatr Otorhinolaryngol 1988;15:269–278. 80. Оттен ФВА. Консервативное лечение хронического гайморита у детей. Долгосрочное наблюдение. Acta Otorhinolaryngol Belg 1997; 51:173–175. 81. Дон Д., Йеллон РФ, Кассельбрант М., Bluestone CD.Эффективность поэтапного протокола, включающего внутривенное введение антибиотиков, для лечения хронического синусита у детей и подростков. Otolaryngol Head Neck Surg 2001;127:1093–1098. 82. Эркан М., Озджан М., Арслан С., Сойсал В., Боздемир К., Хагиги Н. Бактериология антрального отдела у детей с хроническим верхнечелюстным синуситом. Scand J Infect Dis 1996; 28:283–285. 83. Синь Ч., Су М.С., Цао Ч., Чжуан С.И., Лю С.М.Бактериология и антимикробная чувствительность детского хронического риносинусита: 6-летний результат пункций верхнечелюстных пазух. Am J Otolaryngol 2010;31:145–149. 84. Slack CL, Dahn KA, Abzug MJ, Chan KH. Устойчивые к антибиотикам бактерии при хроническом синусите у детей. Pediatr Infect Dis J 2001;20:247–250. 85. Goldenhersh MJ, Rachelefsky GS, Dudley J, Brill J, Katz RM, Rohr AS, Spector SL, Siegel SC, Summanen P, Baron EJ, et al. Микробиология хронических заболеваний носовых пазух у детей с респираторной аллергией. J Allergy Clin Immunol 1998;85:1030–1039. 86. Wald ER, Byers C, Guerra N, Casselbrant M, Beste D. Подострый синусит у детей. J Pediatr 1989; 115:28–32. 87. Брук И., Йокум П. Антимикробное лечение хронического синусита у детей. J Laryngol Otol 1995;109:1159–1162. 88. Finegold SM. Анаэробные бактерии в болезнях человека. Орландо, Флорида: Academic Press Inc; 1977. 89. Брук И. Анаэробные инфекции: диагностика и лечение. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Informa Healthcare USA, Inc.; 2007. 90. Эркан М., Аслан Т., Озджан М., Коч Н. Бактериология антрального отдела у взрослых с хроническим верхнечелюстным синуситом. Ларингоскоп 1994;104:321–324. 91. Фредерик Дж., Брауде А.И.Анаэробные инфекции околоносовых пазух. N Engl J Med 1974; 290:135–137. 92. Van Cauwenberge P, Verschraegen G, Van Renterghem L. Бактериологические данные при синусите (1963–1975). Scand J Infect Dis Suppl 1976; 9:72–77. 93. Карма П., Йокипий Л., Сипила П., Луотонен Дж., Йокипий А.М. Бактерии при хроническом гайморите. Арка Отоларингол 1979;105:386–390. 94. Berg O, Carenfelt C, Kronvall G. Бактериология гайморита в связи с характером воспаления и предшествующим лечением. Scand J Infect Dis 1988; 20: 511–516. 95. Fiscella RG, Chow JM. Цефиксим для лечения гайморита. Am J Rhinol 1991; 5:193–197. 96. Sedallian A b Bru JP, Gaillat J. Бактериологические признаки хронического синусита. Представлено на 17-м Международном конгрессе по управлению инфекциями.1992, Берлин. Аннотация P2.71. 97. Simoncelli C, Ricci G, Molini E, von Garrel C, Capolunghi B, Giommetti S. Бактериология хронического верхнечелюстного синусита. HNO 1992; 40:16–18. 98. Табакчали С. Анаэробные инфекции в области головы и шеи. Scand J Infect Dis Suppl 1988; 57:24–34. 99. Hartog B, Degener JE, Van Benthem PP, Hordijk GJ. Микробиология хронического гайморита у взрослых: изолированные аэробные и анаэробные бактерии и их чувствительность к двадцати антибиотикам. Acta Otolaryngol 1995; 115:672–677. 100. Ito K, Ito Y, Mizuta K, Ogawa H, Suzuki T, Miyata H, Kato N, Watanabe K, Ueno K. Бактериология хронического среднего отита, хронического синусита и параназального мукопиоцеле в Японии. Clin Infect Dis 1995;20:S214–S219. 101. Эдельштейн Д.Р., Авнер С.Е., Чоу Дж.М., Дюрксен Р.Л., Джонсон Дж., Ронис М., Рыбак Л.П., Бирман В.К., Мэтьюз Б.Л., Кольбреннер В.М. Однократная терапия синусита: сравнительное исследование цефиксима и амоксициллина. Ларингоскоп 1993;103:33–41. 102. Klossek JM, Dubreuil L, Richet H, Richet B, Beutter P. Бактериология хронических гнойных выделений при хроническом риносинусите. J Laryngol Otol 1998;112:1162–1166. 103. Брук I, Фрейзер Э.Х. Корреляция между микробиологией и предшествующей операцией на пазухах у пациентов с хроническим верхнечелюстным синуситом. Ann Otol Rhinol Laryngol 2001;110:148–151. 104. Брук И. Бактериология острого и хронического лобного синусита. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 2002;128:583–585. 105. Брук И. Бактериология острого и хронического клиновидного синусита. Ann Otol Rhinol Laryngol 2002;111:1002–1004. 106. Брук И. Бактериология острого и хронического решетчатого синусита. J Clin Microbiol 2005;43:3479–3480. 107. Bucholtz GA, Salzman SA, Bersalona FB, Boyle TR, Ejercito VS, Penno L, Peterson DW, Stone GE, Urquhart A, Shukla SK, et al. ПЦР-анализ полипов носа, хронического синусита и гипертрофированных носовых раковин на ДНК, кодирующую бактериальную 16S рРНК. Am J Rhinol 2002; 16:169–173. 108. Хамилос Д.Л., Леунг Д.Ю.М., Вуд Р., Мейерс А., Стивенс Дж.К., Барканс Дж., Бин Д.К., Кей А.Б., Хамид К. Хронический гиперпластический синусит: ассоциация тканевой эозинофилии и экспрессии цитокинов мРНК гранулоцитов макрофагальный колониестимулирующий фактор и интерлейкин-3. J Allergy Clin Immunol 1993;92:39–48. 109. Брук I, Фрейзер Э.Х. Бактериология хронического гайморита, связанного с полипозом носа. J Med Microbiol 2005; 54:595–597. 110. Kim HJ, Lee K, Yoo JB, Song JW, Yoon JH. Бактериологические данные и чувствительность к противомикробным препаратам при хроническом синусите с полипами носа. Acta Otolaryngol 2006; 126:489–497. 111. Клемент П.А., Блюстоун К.Д., Гордтс Ф., Ласк Р.П., Оттен Ф.В., Гуссенс Х., Скэддинг Г.К., Такахаши Х., ван Бухем Ф.Л., Ван Каувенберг П., и др. Лечение риносинусита у детей: консенсусная встреча, Брюссель, Бельгия, 13 сентября 1996 г. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1998;124:31–34. 112. Брук I, Фут П.А., Фрейзер Э.Х. Микробиология острого обострения хронического синусита. Ларингоскоп 2004;114:129–131. 113. Брук И. Бактериология хронического синусита и острого обострения хронического синусита. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 2006;132:1099–1101. 114. Бах А., Берер Х., Шмидт Х., Гейсс Х.К. Нозокомиальный синусит у пациентов на ИВЛ: назотрахеальная интубация по сравнению с оротрахеальной. Анестезия 1992;47:335–339. 115. O’Reilly MJ, Reddick EJ, Black W, Carter PL, Erhardt J, Fill W, Maughn D, Sado A, Klatt GR.Сепсис от синусита у пациентов с назотрахеальной интубацией: диагностическая дилемма. Am J Surg 1984; 147:601–604. 116. Ван Зантен А.Р., Диксон Дж.М., Нипшаген М.Д., де Бри Р., Гирбес А.Р., Полдерман К.Х. Госпитальный синусит является частой причиной лихорадки неизвестного происхождения у оротрахеально интубированных пациентов в критическом состоянии. Crit Care 2005; 9: R583–R590. 117. Кронберг Ф.Г., Гудвин В.Дж. Синусит у пациентов отделения интенсивной терапии. Ларингоскоп 1985;95:936–938. 118. Mevio E, Benazzo M, Quaglieri S, Mencherini S. Синусовая инфекция у пациентов интенсивной терапии. Ринология 1996;34:232–236. 119. Рига М., Даниэлидис В., Пневматикос И. Риносинусит у пациентов отделения интенсивной терапии: обзор возможных основных механизмов и предложения по изучению их потенциальной роли в вмешательствах функционального лечения. J Crit Care 2010;25:171.e9–14. 120. Souweine B, Mom T, Traore O, Aublet-Cuvelier B, Bret L, Sirot J, Deteix P, Gilain L, Boyer L. Вентилятор-ассоциированный синусит: микробиологические результаты аспирации носовых пазух у пациентов на антибиотики. Анестезиология 2000;93:1255–1260. 121. Брук И., Шах К. Синусит у детей с неврологическими нарушениями. Otolaryngol Head Neck Surg 1998;119:357–360. 122. Брук И. Различия в выделении бактерий из множественных пазух носа при остром и хроническом синусите. J Med Microbiol 2004; 53:879–885. 123. Brook I. Бактерии, продуцирующие бета-лактамазу, при инфекциях головы и шеи. Ларингоскоп 1988;98:428–431. 124. Брук И. Роль бактерий, продуцирующих бета-лактамазу, в персистенции стрептококковой инфекции миндалин. Rev Infect Dis 1984; 6: 601–607. 125. Брук И, Гобер А.Э. Появление бета-лактамазопродуцирующих аэробных и анаэробных бактерий в ротоглотке детей после химиотерапии пенициллином. Clin Pediatr (Phila) 1984; 23: 338–341. 126. Тюнер K, Nord CE. Появление бета-лактамазопродуцирующих микроорганизмов в миндалинах при лечении пенициллином. Eur J Clin Microbiol 1986; 5:399–404. 127. Брук И., Йокум П., Фрейзер Э.Х. Бактериология и активность бета-лактамаз при остром и хроническом гайморите. Arch Otolaryngol Head Neck Surg 1996;122:418–422. 128. Hahn DL, Dodge RW, Golubjatnikov R. Ассоциация инфекции Chlamydia pneumoniae (штамм TWAR) с одышкой, астматическим бронхитом и астмой у взрослых. JAMA 1991; 266: 225–230. 129. Том Д.Х., Грейстон Дж.Т., Кэмпбелл Л.А., Куо К.С., Диван В.К., Ван С.П. Респираторная инфекция Chlamydia pneumoniae у амбулаторных пациентов среднего и пожилого возраста. Eur J Clin Microbiol Infect Dis 1994;13:785–792. 130. Hashigucci K, Ogawa H, Suzuki T, Kazuyama Y. Выделение Chlamydia pneumoniae из верхнечелюстной пазухи больного гнойным синуситом. Clin Infect Dis 1992; 15:570–571. 131. Savolainen S, Jousimies-Somer H, Kleemola M, Ylikoski J. Серологические доказательства вирусной или Mycoplasma pneumoniae инфекции при остром гайморите. Eur J Clin Microbiol Infect Dis 1989; 8:131–135. 132. Гурр П.А., Чакраверти А., Калланан В., Гурр С.Дж. Обнаружение M. pneumoniae в полипах носа. Clin Otolaryngol 1996;21:269–273. 133. Lee RE, Kaza S, Plano GV, Casiano RR.Роль атипичных бактерий при хроническом риносинусите. Otolaryngol Head Neck Surg 2005;133:407–410. 134. Vennewald I, Henker M, Klemm E, Seebacher C. Грибковая колонизация околоносовых пазух. Микозы 1999;42:33–36. 135. Ponikau JU, Sherris DA, Kern EB, et al. Диагностика и заболеваемость аллергическим грибковым синуситом. Mayo Clin Proc 1999; 74:877–884. 136. Каттен М.Д., Мурр А.Х., Гольдштейн Дж.А., Мхатре А.Н., Лалвани А.К. Выявление грибков на слизистой оболочке носа методом полимеразной цепной реакции. Ларингоскоп 2001;111:399–403. 137. Стрингер С.П., Райан М.В. Хронический инвазивный грибковый риносинусит. Otolaryngol Clin North Am 2000;33:375–387. 138. Фергюсон Б.Дж. Определения грибкового риносинусита. Otolaryngol Clin North Am 2000;33:227–235. 139. Эббенс Ф.А., Георгалас С., Фоккенс В.Дж. Грибок как причина хронического риносинусита: случай остается недоказанным. Curr Opin Otolaryngol Head Neck Surg 2009;17:43–49. 140. Gwaltney JM Jr. Микробиология синусита. В: Druce HM, редактор. Синусит: патофизиология и лечение. Нью-Йорк: Марсель Деккер; 1994. С. 41–56. 141. Морган М.А., Уилсон В.Р., Нил Х.Б. III, Робертс Г.Д.Грибковый синусит у здоровых людей и людей с ослабленным иммунитетом. Am J Clin Pathol 1984; 82: 597–601. 142. Jahrsdoerfer RA, Ejercito VS, Johns MME, Cantrell RW, Sydner JB. Аспергиллез носа и околоносовых пазух. Am J Отоларингол 1979; 1:6–14. 143. Керн М.Е., Юкер Ф.А. Инфекция верхнечелюстных пазух, вызванная Homobasidiomycetous грибком Schizophyllum commune. J Clin Microbiol 1986;23:1001–1005. 144. Митчелл Р.Г., Чаплин А.Дж., Маккензи Д.В.Р. Emericella nidulans в грибковой массе верхнечелюстной пазухи. J Med Vet Mycol 1987; 25:339–341. 145. Winn RE, Ramsey PD, McDonald JC, Dunlop KJ. Верхнечелюстной синусит от Pseudoalles-cheria boydii. Эффективность хирургического лечения. Арка Отоларингол 1983;109:123–125. 146. Адам Р.Д., Пакуин М.Л., Петерсен Э.А., Соболь М.А., Ринальди М.Г., Коркоран Дж.Г., Галджиани Дж.Н., Собоня Р.Э.Феогифомикоз, вызываемый грибком вообще Bipolaris и Exserohilum. Медицина 1986;65:203–217. 147. Ziesk LA, Kople RD, Hamill R. Кожно-грибковый синусит. Otolaryngol Head Neck Surg 1991;105:567–577. 148. Гольдштейн М.Ф., Дворин Д.Дж., Дунски Э.Х., Лессер Р.В., Хьюман П.Дж., Луз Дж.Х. Аллергический ризомукоровый синусит. J Allergy Clin Immunol 1992;90:394–404. 149. Katzenstein A, Sale SR, Greenberger PA. Патологические находки при аллергическом аспергиллезном синусите. Am J Surg Pathol 1983; 7: 439–443. 150. Maran ACD, Kwong K, Mine LJR, и др. Фронтальный синусит, вызванный Myriodontium keratinophilum. Br Med J (Clin Res Ed) 1985; 290:207. 151. Friedman GC, Hartwick RW, Ro JY, Saleh GY, Tarrand JJ, Ayala AG. Аллергический грибковый синусит.Отчет о трех случаях, связанных с кожными грибами. Am J Clin Pathol 1991; 96: 368–372. 152. Хамилос Д.Л. Аллергический грибковый ринит и риносинусит. Proc Am Thorac Soc 2010;7:245–252.
Пассивное курение у детей снижает эффективность стандартной противоаллергической фармакологической терапии, тогда как сублингвальная иммунотерапия выдерживает
Введение
Респираторные аллергические заболевания являются одной из основных причин заболеваемости в промышленно развитых странах, и их заболеваемость постоянно растет.1 В частности, бронхиальная астма, особенно у детей, увеличилась за последние 30 лет до такой степени, что она является основной причиной госпитализации в младенчестве. 2 Для борьбы с этой тенденцией были предложены различные профилактические стратегии, особенно у очень маленьких детей. , и которые сосредоточены на нескольких факторах риска, таких как родительский табачный дым; грудное вскармливание; микроклимат окружающей среды; и проживание с животными.3,4 За исключением воздействия пассивного сигаретного дыма, научные данные о фактической роли других факторов риска в возникновении астмы все еще противоречивы, поэтому трудно реализовать программы первичной профилактики.5 Действительно, имеются убедительные экспериментальные данные о том, что пассивное курение влияет на астму, приступы свистящего дыхания, гиперреактивность бронхов, а также увеличивает риск сенсибилизации к более распространенным пневмоаллергенам окружающей среды в младенчестве. мать, имеющая наиболее тесный контакт с ребенком в семье.7 Несмотря на это, данные о роли активного курения в патогенезе атопических заболеваний до сих пор противоречивы.На самом деле, по-видимому, нет никакой связи между курением матери во время беременности и повышенным неонатальным риском развития астмы, сенной лихорадки и атопического дерматита, за исключением хрипов. возникновение атопических заболеваний у курильщиков.9
Целью этого исследования было определить, может ли пассивное курение родителей (не менее 20 сигарет в день) влиять на эффективность методов лечения, доступных в настоящее время для лечения респираторных аллергических заболеваний у детей.
Материалы и методы. Дизайн исследования
. Проспективное, открытое, рандомизированное исследование включало две группы, одна из которых подвергалась пассивному курению родителей, а другая не подвергалась воздействию.
пациентов
В исследовании оценивалась группа из 68 детей с круглогодичным аллергическим ринитом и легкой интермиттирующей астмой, моносенсибилизированных к клещам домашней пыли (HDM), 34 из которых ежедневно подвергались пассивному курению. Две группы после оценки иммуноаллергического и функционального профиля в условиях вымывания в 2006 г. были рандомизированы для получения непрерывной терапии анти-h2 (цетиризин 10 мг/день) или СЛИТ в течение 3 лет (2006–2008 гг.), в результате чего было получено два группы подверженных пассивному курению и не подвергавшихся воздействию, по 17 пациентов, получавших наркотики, и по 17 — СЛИТ в каждой.Класс;

Таблица 1. Микробиология острого и хронического синусита (% пациентов)
			9072 9				0		9072 Frontal			9072

Staph ylococcus стафилококк	» valign=»top»> 4	14	15	24	—	15	56	14
стрептококк Пирролидонилпептидаза	2	8	8	6	3	—	» valign=»top»> 6	—
пневмококк	31	6	35	6	33	—	6	—
гемофильной	21	21	» valign=»top»> 5	27	27	6	40	15	12	14
Moraxella Catarrhalis	8	6	8	—	» valign=»top»> 20	—	—	—
Enterobacteriaceae	7	6	47	—	8	8	—	28

	» valign=»top»> 2	3	—	6	—	8	6	14
Анаэробы
Peptostreptococcus	» valign=»top»> 2	56	15	59	3	38	19	57
Propionibacterium угрей видов.	—	29	12	12	18	» valign=»top»> 18	3	8	12	29
Fusobacterium SPP.	2	17	17	4	47	47	47	3	» valign=»top»> 31	6	54
и Porphyromonas и SPP.	2	4 9	47	8	82	3	62	6 9	6	86
Бактерии Bragilis Group	—	» valign=»top»> 6	—	—	—	—	—	—	—	15	—	—

ТАБЛИЦА 2.Краткое изложение 18 исследований, которые оценили роль анаэроб в хроническом бактериальном синусимите
Авторы (ссылка) 9072	№ пациентов		9074	Пациенты, у которых анаэробные организмы были изолированы % )	Анаэробы* ( % )
Frederick et al. (91)	83	Хронический синусит	75	52
Van Cauwenberge et al. (92)	66	Острый и хронический синусит	39	39
Карма и др. (93)	40 Взрослые	Хронический синусит	» valign=»top»> 100	19
Берг и др. (94)	54 взрослых	хронический синусит		3 9	42
	15 взрослых	хронический синусит	38	48
Sedallian et al . (96)	40	Хронический синусит	69	46
Simoncelli et al. (97)	132 взрослых	хронический синусит		NS	22
Tabaqchali (98)	35	Хронический синусит	» valign=»top»> 70	39
Брук (67)	40 Дети	Хронический синусит	100	80
Hartog et al. (99)	90	Хронический синусит	81	29
Ito et al. (100)	» valign=»top»> 10	Хронический гайморит	100	60
Erkan et al. (82)	93 Дети	Хронический гайморит	93	93
Erkan et al. (90)	126 взрослых	хронический верхнечелюстный синусит		» valign=»top»> 88
Брук (67)	Брук (67)	68 взрослых	хронический верхнечелюстный синусит		100	82
Edelstein et al . (101)	114 Взрослые	Острый и хронический синусит	NS	12
Klossek et al. (102)	412	Хронический синусит	NS	26
Finegold et al. (68)	150 Взрослые	Хронический гайморит	54	49
Hsin et al. (83)	165 Дети	Хронический гайморит	» valign=»top»> 32	8

ТАБЛИЦА 3. ВЫЯВЛЕНИЕ β-ЛАКТАМАЗ В АСПИРАТАХ ХРОНИЧЕСКОГО СИНУСИТА
	+
Организм	1	2	3	4
золотистый стафилококк (BL +)		+		+
Streptococcus pneumoniae	+
Peptostreptococcus spp.	+	+			+	+
Пропионибактерий Acnes	+
Fusobacterium SPP.(BL+)		+		+
Fusobacterium spp. (BL −)		+		+
Prevotella spp. (BL +)			+
Prevotella spp. (Bl -)	+	+	+	+	2
Бактерии 9 Группа Bl +)	+			+
β-лактамазная активность в плюс	+	+	+	+	+	+

Исследование было одобрено этическим комитетом больницы, и все родители пациентов подписали информированное согласие до включения их детей в исследование.

Лечение
Весной 2006 г. каждая из двух групп пациентов (n=34 в группе), подверженных пассивному курению или нет, была рандомизирована для получения (соотношение 1:1) непрерывной терапии цетиризином (n=17) 1 мг/2,5 кг/сут (
мг/сут (старше 12 лет) или СЛИТ против Dermatophagoides (n=17), с мономерным аллергоидом (Lais®, Lofarma, Милан, Италия).Кроме того, всем пациентам разрешалось принимать сальбутамол ингаляционно (100 мкг 1-2 впрыскивания по мере необходимости) и назальные кортикостероиды (будесонид 100 мкг, по одному вдыханию в ноздрю один или два раза в день по мере необходимости).
SLIT применяли в соответствии с последним документом с изложением позиции по этому вопросу10 с использованием терапевтического протокола, рекомендованного производителем. Специфическая иммунотерапия слизистой оболочки рта включала введение смеси мономерных аллергенных экстрактов Dermatophagoides spp. (Dermatophagoides pteronyssimus 50%, Dermatophagoides farinae 50%), в следующих дозах единиц аллергии (AU): 25-100-300-1000 AU.Экстракт стандартизирован посредством ингибирования RAST в соответствии с внутренним стандартом. Лечение включало 14-недельную фазу повышения дозы, в течение которой каждую дозу принимали три раза в неделю в соответствии с графиком, предоставленным компанией, и поддерживающую фазу, во время которой максимальная доза, достигавшая 1000 AU, принималась один раз в неделю в течение следующие три года. Кумулятивная среднегодовая доза составила приблизительно 60 000 AU.
Пациенты были повторно обследованы через три года, чтобы определить, наблюдался ли меньший клинический контроль цитоморфологических и функциональных параметров за счет двух различных стратегий лечения (иммунологической и неиммунологической) у детей, подвергшихся пассивному курению, по сравнению с теми, кто не курил и не курил. сравнить эффекты лечения с помощью СЛИТ и контрольной группы (цетиризин).
Диагностика
Прик-тесты проводились в соответствии с международными рекомендациями11 с использованием стандартных коммерческих экстрактов (Alk Abello, Lainate, Милан, Италия) для следующих аллергенов: Dermatophagoides pteronyssimus; Д. фаринае; пыльца трав; полынь; амброзия; Париетария; собачья и кошачья перхоть; береза; оливковое; альтернария; и кладоспориум.
Тесты функции дыхания проводились с помощью компьютерной спирометрии вместе с плетизмографом для изучения удельной проводимости и сопротивления (Masterlab Yaeger, Вюрцбург, Германия).Заражение МХ проводили с помощью дозиметра (Yaeger), активируемого усилием вдоха, с введением возрастающих доз МХ: 30-60-120-240-390-690-1290 мкг12,13. период 48 часов для бета-стимуляторов. Подсчет эозинофилов в назальном секрете проводили мазком из носа (передняя полость носа). Собранный материал наносили на стекло, сушили, окрашивали по методу Мэя-Грундвальда-Гимзы и считывали под оптическим микроскопом с иммерсионным объективом.Количество эозинофилов (количество эозинофилов на 100 белых глобул, подсчитанных в назальном секрете) было классифицировано как легкое (10%). Подсчет эозинофилов проводили после периода вымывания в течение не менее семи дней для местных назальных кортикостероидов.
Дневники пациентов
Все пациенты были проинструктированы о том, как правильно вести клинический дневник для записи симптомов и потребления лекарств каждый месяц в начале и в конце (через три года) лечения в течение ноября и февраля (период пик воздействия бытовых клещей в нашем географическом районе).Клиническую эффективность лечения оценивали по следующим параметрам: кашель; свистящее дыхание; одышка; заложенность носа; носовой зуд; ринорея; чихание; конъюнктивальный зуд; покраснение конъюнктивы; и слезящиеся глаза. Каждый симптом оценивался по следующей шкале: 0=отсутствует, 1=легкий, 2=умеренный, 3=тяжелый. Ежемесячные значения находились в диапазоне от 0 до 900. Среднемесячная оценка симптомов также была получена в течение периода наблюдения для статистических целей.Потребление симптоматических препаратов регистрировалось отдельно (сальбутамол: 1 вдох = 1 балл, будесонид назальный: 1 вдох (100 мкг в ноздрю = 1 балл). Пациенты также проходили амбулаторные визиты каждые шесть месяцев, и аллерголог был доступен по телефону в течение дня. ежедневно по требованию
Статистический анализ
Соотношение полов на исходном уровне было протестировано с помощью Пирсона Хи-квадрат Уровни вероятности для Пирсона Хи-квадрат были рассчитаны с использованием метода полной рандомизации (перестановка или точный тест; PExact) или моделирования Монте-Карло на основе 100 000 выборочных таблиц (PMC), когда расчет методом перестановки был невозможен.
Различия клинических параметров между группой лечения (КПТ и СЛИТ) и между воздействием пассивного курения были протестированы с использованием t-критерия Стьюдента для гомогенных или неоднородных дисперсий, если требуется, после теста Левена на гомогенность дисперсии.
Двухфакторный дисперсионный анализ для повторных измерений был использован для проверки влияния лечения (TREAT: SLIT vs SPT) на каждый клинический параметр в двух группах пациентов с разным воздействием пассивного курения (SMEXP: Exposed vs not Exposed to пассивный дым).Модель для каждого параметра была построена с TREAT и SMEXP в качестве основных факторов, TREAT*SMEXP в качестве фактора взаимодействия и AGE в качестве ковариаты.
Логистический регрессионный анализ был использован для оценки влияния рассматриваемых факторов (возраст, пол, лечение и воздействие пассивного курения) на возникновение новых сенсибилизаций. Окончательная модель была выбрана с использованием обратной пошаговой процедуры выбора с использованием статистики LR отношения правдоподобия, чтобы определить, следует ли удалить переменную из модели.Качество подгонки окончательной модели было проверено с использованием статистики согласия Хосмера-Лемешова. Производительность модели была оценена с использованием 2-логарифмического правдоподобия, R2 Кокса и Снелла и R2 Нагелькерке. Релевантность каждого параметра в возникновении новых сенсибилизаций была оценена с использованием стандартизированных коэффициентов регрессии и через exp(B), который можно интерпретировать как отношение шансов для модели основных эффектов.
Все статистические анализы были рассчитаны с использованием процедуры SYNTAX, реализованной в Статистическом пакете для социальных наук вер.17.01 (SPSS® Inc.).
ResultsBaseline
Исходные группы не различались по полу (таблица 1A). Точно так же возраст пациентов на исходном уровне не различался между пациентами с КПТ и СЛИТ (соответственно 12,0±0,383 и 10,8±0,524; t66=1,721, p=0,090), а также между подвергавшимися и не подвергавшимися пассивному курению (соответственно 11,6±0,487 и 11,3±0,449; t66=0,444, р=0,659). Пациенты на исходном уровне также не различались по своим клиническим параметрам (таблица 1B).
Тенденция клинических параметров
Предварительный анализ показал, что клинические параметры, которые мы измеряли на исходном уровне (таблица 1B), показали значительные различия при измерении через три года, когда учитывались основные группирующие факторы (лечение и воздействие дыма) (таблица 2).
Кроме того, все клинические параметры показали, что как факторы лечения (TREAT: SLIT vs. SPT; таблица 2), так и воздействие дыма (SMEXP: воздействие или отсутствие воздействия пассивного курения; таблица 2) оказали значительное влияние на формирование обоих различий наблюдается внутри и между субъектами (таблица 3; рис. 1–3).
Общая среднемесячная оценка симптомов (MMS; рис. 1) для каждого пациента в начале исследования показала значительное изменение на третьем году с явным положительным влиянием лечения СЛИТ и отрицательным влиянием воздействия дыма (ЛЕЧЕНИЕ В пределах: F1,56 =43.013, стр.
0,001; SMEXP в пределах: F1,56=11,747, р=0,001). Аналогичная закономерность была обнаружена при сравнении различий между группами пациентов, получавших лечение и подвергавшихся пассивному курению (TREAT Between: F1,56=18,320, p0,001; SMEXP Between: F1,56=9,870, p=0,003). PD20 показал огромное увеличение в группе пациентов со СЛИТ, которые не подвергались пассивному курению (рис. 3В).
Интересно, что воздействие пассивного курения значительно и резко повлияло на эффективность STP, сводя на нет его эффекты (рис.1), или даже ухудшение общего клинического состояния на исходном уровне.
Воздействие дыма также отрицательно влияло на легочную емкость (ОФВ1 и МОС25) пациентов, получавших СЛИТ, хотя и не вызывало ухудшения клинического состояния.
Новые сенсибилизации
Логистическая модель (критерий Хосмера и Лемешоу: хи-квадрат = 5,036, df = 7, p = 0,656) показала, что пол (ПОЛ), возраст (ВОЗРАСТ) и лечение (ОТНОШЕНИЕ) определяют возникновение новых сенсибилизаций, но значительного эффекта от пассивного курения обнаружено не было.
Обсуждение
Многие наблюдательные исследования, проведенные за последние несколько лет, показывают, что воздействие пассивного табачного дыма как в матке, так и в период новорожденности и младенчества отрицательно влияет на функцию легких, предрасполагая детей к гиперреактивности бронхов и бронхиальной астме, но не играя существенной роли предрасположенность к аллергической конституции (т.е. к атопии)14,15. Точно так же генетическая предрасположенность (наследственность астмы) вместе с ранним началом атопической конституции в течение первых нескольких лет жизни, в дополнение к пассивному курению и рецидивирующие респираторные инфекции, являются решающим негативным прогностическим фактором возникновения бронхиальной астмы у детей в период их перехода от младенчества к подростковому возрасту.16 Таким образом, хотя специфический генотипический профиль, связанный с факторами риска окружающей среды (например, пассивным курением и вирусными респираторными инфекциями), по-видимому, коррелирует с большей заболеваемостью детской бронхиальной астмой, природа этой связи все еще неясна в свете современных знаний. .17 Грудное вскармливание, по-видимому, снижает риск развития бронхиальной астмы, особенно если оно продолжается более шести месяцев, даже у детей, подвергшихся пассивному курению матери. И в этом случае защитные механизмы неизвестны, хотя, вероятно, в игру вступают более сильный иммунологический эффект против вирусных инфекций и отсрочка наступления атопической конституции.18 Таким образом, роли рисков и защитных факторов в отношении бронхиальной астмы еще далеко не распутаны, и тем более то, как пассивное курение мешает лечению бронхиальной астмы.
Это проспективное исследование определило, в какой степени воздействие пассивного сигаретного дыма снижает терапевтический эффект сублингвальной иммунотерапии и стандартной лекарственной терапии, используемой для лечения респираторных аллергических заболеваний. Даже если у пациентов, подвергшихся пассивному курению, не было выявлено развития новых сенсибилизаций, согласно литературным данным15,16, хронический флогоз слизистой оболочки, вызванный продуктами горения (оксидантами), может увековечить персистирующий иммунофлогоз, обусловленный ГДМ.Это усиливает эозинофильный флогоз, который в нашем исследовании оказался более выраженным у пациентов, подвергшихся пассивному курению. Клинически это приводит к ухудшению симптоматического профиля и, следовательно, к более широкому использованию симптоматической терапии. Кроме того, он ухудшает респираторные функциональные показатели и снижает порог неспецифической бронхореактивности, с большей частотой персистирующей астмы через три года. Нет никаких сомнений в том, что сублингвальная иммунотерапия, устраняющая эозинофильное воспаление слизистой оболочки [19], приносит пользу, даже несмотря на то, что ее эффекты менее выражены у пациентов с пассивным курением.
В заключение, это исследование показывает, что воздействие пассивного курения на детей с респираторной аллергией, вызванной клещами домашней пыли, снижает или сводит на нет клинический ответ на стандартную лекарственную терапию и снижает эффективность сублингвальной иммунотерапии, которая по-прежнему оказывает общее положительное значительное клиническое воздействие. отклик.
Конфликт интересов
У авторов нет конфликта интересов, о котором следует заявить.
Мазки и культуры из носоглотки — St Vincent’s Lung Health
Мазок из носоглотки — это тест для выявления инфекций верхних дыхательных путей.
Что такое мазки и культуры из носоглотки?
Зачем мне нужен мазок и посев из носоглотки?
Каковы риски мазка и посева из носоглотки?
Как подготовиться к мазку из носоглотки и культуральному тесту?
Что происходит при взятии мазка и посева из носоглотки?
Что происходит после мазков и посевов из носоглотки?
Что такое мазки и культуры из носоглотки?
Мазок из носоглотки — это тест для выявления инфекций верхних дыхательных путей.Почти все инфекции вызываются внебольничными респираторными вирусами. Эти инфекции вызывают такие симптомы, как кашель или насморк. Тест быстрый и безболезненный.
Ваш врач возьмет мазок выделений (слизи) из задней части носа и носоглотки, которая является частью глотки, покрывающей нёбо. Если возможно, будет проведен экспресс-тест на грипп и респираторно-синцитиальный вирус (RSV).
Мазок будет отправлен в лабораторию для изучения на наличие вирусов.Иногда могут быть взяты дополнительные мазки на наличие бактерий и грибков. Знание того, какие микроорганизмы вызывают ваши симптомы, поможет вашему врачу назначить вам наиболее подходящее лечение.
Зачем нужен мазок и посев из носоглотки?
Вам может потребоваться мазок из носоглотки с культурой или без нее, если у вас есть такие симптомы, как:
Новый кашель
Насморк
Гриппоподобные симптомы, лихорадка и озноб, боли в мышцах.
Эти симптомы могут быть признаками инфекций, вызванных различными типами вирусов и иногда бактериями. Некоторые методы лечения эффективны только для определенных типов организмов.
Многие вирусы не имеют эффективного лечения, кроме лечения симптомов. Мазок из носоглотки и посев могут помочь определить, есть ли у вас:
Необычный или устойчивый к антибиотикам штамм бактерий, такой как MRSA
Инфекция Bordetella pertussis (коклюш)
Грипп
Респираторно-синцитиальный вирус
Колонизация золотистым стафилококком носа и глотки.
Каковы риски проведения мазка из носоглотки и культурального исследования?
Мазок из носоглотки, с культурой или без нее, имеет небольшой риск. Вы можете немного подавиться во время теста. Вы также можете чувствовать себя немного некомфортно, но вы не должны чувствовать никакой боли. После этого у вас может быть небольшое кровотечение из носа.
Как подготовиться к мазку из носоглотки и культуральному тесту?
Вам не нужно ничего делать, чтобы подготовиться к этому тесту. Ваш врач может пройти тест в своей комнате.
Что происходит во время мазка из носоглотки и культурального исследования?
Мазок из носоглотки с культурой или без нее проводится в кабинете врача. За время теста:
Вы будете сидеть с прямо головой в кабинете врача
Ваш врач или медсестра будут носить маску и перчатки
Ваш врач или медсестра вставят стерильный ватный тампон горизонтально через ноздрю к задней части носа и осторожно повращают им.
Это может повториться в другой ноздре. Если необходима бактериальная культура, у вас может быть другой мазок из носа или мазок из горла.
Что происходит после мазков и посевов из носоглотки?
После теста вы можете заметить легкое раздражение носа или даже кровотечение. Вы должны быть в состоянии вернуться к своей обычной деятельности сразу. Ваш врач должен получить результаты вашего теста в течение часа, если используется экспресс-тест, или в течение 2 дней.Разные организмы реагируют на разное лечение. Важно знать конкретную причину вашей инфекции, чтобы ее можно было эффективно лечить.
Общие методы лечения заболеваний верхних дыхательных путей включают:
Бактериальные инфекции – редко, но могут потребоваться антибиотики
Грибковые инфекции – редко, но могут потребоваться противогрибковые препараты
Вирусные инфекции – противовирусные препараты могут использоваться для гриппа и РСВ.

Назоцитограмма — референтные значения, показатели нормы

Общая характеристика

Показания для назначения

Маркер

Клиническая значимость

Состав показателей:

Макрофаги (моноциты)

эпителий плоский

(adsbygoogle=window.adsbygoogle||[]).push({});Эозинофильные гранулоциты

(adsbygoogle=window.adsbygoogle||[]).push({});дрожжеподобные грибки

(adsbygoogle=window.adsbygoogle||[]).push({});палочки

(adsbygoogle=window.adsbygoogle||[]).push({});Эритроциты

лимфоциты

эпителий цилиндрический

Лейкоциты

Нейтрофильные гранулоциты

Кокки

Выполнение возможно на биоматериалах:

Правила подготовки пациента

Интерференция:

Интерпретация:

15 октября — Всемирный день чистых рук

Риноцитограмма (соскоб) – сдать анализ в Нижнем Новгороде

Показания для назначения данного анализа

Аллергический ринит как одна из граней поллиноза (диагностика и лечение)

Риноцитограмма соскоба со слизистой оболочки носовой полости

Риноцитограмма у детей: норма, показатели и расшифровка

Риноцитограмма: что это такое?

Подготовка к анализу

Как делается риноцитограмма?

Результаты: норма и патология

Комплексное обследование

Видео

Мазок из небных миндалин на грибы

Как берут мазок из зева?

Какие инфекции позволяет выявить?

Назальная цитология у детей: последние достижения | Italian Journal of Pediatrics

Цитологические аспекты слизистой оболочки носа и методы микроскопии

Назальная цитопатология

Назальная цитология при аллергическом и неаллергическом рините

«Перекрывающийся» ринит

Назальная цитология у детей

Измерение воспаления при тяжелой астме у детей: биомаркеры в клинической практике

Введение

Биомаркеры при астме: определение и методы отбора проб

Биомаркеры эндотипа астмы 2 типа

Эозинофилы

Сывороточный IgE

Периостин

Биомаркеры выдыхаемого воздуха

Фракция оксида азота в выдыхаемом воздухе

Конденсат выдыхаемого воздуха

Летучие органические соединения

Метаболиты мочи

Биомаркеры эндотипа астмы нетипа 2

Нейтрофилы

Другие клетки

Заключение

Вопросы для самооценки

Предлагаемые ответы

Глобальная изменчивость DNAm

CpG-by-CpG и региональный ДНКm-анализ

Перекрывание между фенотипами

Предыдущие результаты анализа ДНК астмы и крови

Репликация в клетках носового эпителия

Эпигенетические часы: ускорение эпигенетического старения

Микробиология синусита | Proceedings of the American Thoracic Society

Мазки и культуры из носоглотки — St Vincent’s Lung Health

Что такое мазки и культуры из носоглотки?

Зачем нужен мазок и посев из носоглотки?

Каковы риски проведения мазка из носоглотки и культурального исследования?

Как подготовиться к мазку из носоглотки и культуральному тесту?

Что происходит во время мазка из носоглотки и культурального исследования?

Что происходит после мазков и посевов из носоглотки?

Добавить комментарий Отменить ответ

Эозинофильные гранулоциты

дрожжеподобные грибки

палочки

Эритроциты